Материалы и публикации о храме

• Головкова Д.С. К вопросу о заказчике иконостаса главного придела Преображенского храма в с. Спас-Загорье Малоярославецкого района Калужской области
• Головкова Д.С. Местный ряд главного иконостаса Преображенского храма села Спас-Загорье Калужской области. Некоторые особенности техники и технологии произведений иконописи конца XVII века
• Сорокина Л.Б. Глава из книги «Святыни окрестностей Обнинска»
• Воспоминания протоиерея Вадима Красноцветова, бывшего настоятеля храма Успения Пресвятой Богородицы в г. Малоярославец, об архимандрите Никандре (аудио)

К вопросу о заказчике иконостаса главного придела Преображенского храма в с. Спас-Загорье Малоярославецкого района Калужской области [1]

Головкова Дарья Сергеевна (Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет, Государственный научно-исследовательский институт реставрации)

Село Спас-Загорье имеет богатую историю, с XV века оно принадлежало князьям Оболенским. В дальнейшем, Спасское (как его чаще называли в документах) было поделено на две части, которые передавались по наследству двумя ветвями этого рода: князьями Лыковыми и Кашиными . Самым известным среди владельцев села стал князь Борис Михайлович Лыков (около 1570–1646), именно его Писцовая книга Оболенского уезда 1627 – 1629 гг. называет строителем каменного Преображенского храма . Так как у Б.М.Лыкова не было сыновей, после его смерти Спас-Загорье перешло к его троюродным братьям Алексею и Ивану Федоровичам Лыковым, и снова было разделено на две части. Князья Лыковы владели селом до начала XVIII века.

До сих пор вопрос о времени создания храма остается дискуссионным. С одной стороны, существуют сведения о том, что уже в начале XVII века в Спас-Загорье был каменный храм . С другой стороны, архитектурные особенности памятника заставляют современных исследователей датировать его последней четвертью или концом XVII века ; В любом случае, основные архитектурные работы в храме должны были быть завершены ко времени освящения нижнего придела в честь Казанской иконы Богоматери, состоявшегося в 1696 году .

Преображенский храм в значительной степени сохранил свое внутреннее убранство. В первую очередь, это относится к пятиярусному иконостасу главного придела. Живопись иконостаса полностью находится под записью , и только недавно началась ее реставрация. Раскрытие авторского красочного слоя выполняется сотрудниками и студентами кафедры реставрации Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета, а также сотрудниками Темперного отдела Государственного научно-исследовательского института реставрации. Данное сообщение посвящено местному ряду иконостаса. На основании изучения иконографии, стиля, а также технологических особенностей мы представим свои предположения относительно времени создания и заказчика этих икон.

Судя по составу, пятиярусный иконостас Преображенского придела создан не ранее второй половины XVII века. Над местным рядом помещен праздничный. Третьим является деисусный чин, состоящий из икон Спаса в силах, Богоматери, Иоанна Предтечи, архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла, четырех евангелистов. Над Деисусом находится пророческий ряд, в центре которого образ Богоматери с Младенцем на престоле. В пятом ярусе расположены страстные иконы, имеющие сложную форму с пятилопастным завершением. Венчает иконостас живописное, обрезное по контуру изображение Голгофы.

Расположение праздников под Деисусом, а также соединение последнего с апостольским чином характерно для второй половины XVII века. Выделение же страстных икон в самостоятельный ряд исследователи относят к последней четверти XVII века . По нашим предварительным исследованиям, все ряды иконостаса главного придела были выполнены одновременно, но существующая рама иконостаса является более поздней.

Обратимся к местному ряду иконостаса. Он состоит из следующих икон: справа от царских врат помещена храмовая икона Преображения Господня традиционной иконографии, только Моисей представлен одесную Христа. Далее справа находится образ Николая Зарайского. Слева от царских врат – иконы Богоматери Одигитрии Смоленской и преподобного Сергия Радонежского, который правой рукой благословляет, а в левой держит раскрытую книгу с текстом поучения. Редкая деталь: справа, за книгой, изображен игуменский посох. Далее расположены боковые двери иконостаса с образами архидиаконов Стефана и Лаврентия. Авторская живопись на диаконских дверях не сохранилась, однако в грубой записи второй половины XX века, скорее всего, сохранена первоначальная иконография. Стефан представлен с кадилом и камнем, Лаврентий – с пальмовой ветвью и ковчежцем для ладана. Между боковыми дверями иконостаса и стенами храма располагаются еще две иконы: изображение преподобного Михаила Малеина справа (ил.1) и мученицы Евфимии Всехвальной (ил.2) слева. На правом клиросе, на южной стене храма, помещен образ Алексия, митрополита Московского. Мы предполагаем, что царские врата также могли быть созданы одновременно с иконами местного ряда. Об этом свидетельствуют их иконография и характер резного декора. В верхней части врат находится «Благовещение», ниже – поясные изображения евангелистов с символами. Апостол Иоанн представлен в иконографическом изводе, получившем название «Иоанн Богослов в молчании». Аналогии такому решению можно найти в русском искусстве второй половины XVII – начала XVIII века, например, в царских вратах из Чудова монастыря Московского Кремля, выполненных Симоном Ушаковым в 1672 году (сейчас в Патриарших палатах) или царские врата Преображенского собора в Угличском кремле, выполненные артелью Федора Рожнова около 1706 года (УГИАХМ).

В начале XIX века местные иконы кроме образов преподобного и мученицы были закрыты медными посеребренными окладами. Оклады имеют меньшую площадь, чем иконы и закреплены гвоздями, вбитыми по краям лицевой стороны.

Все образы местного ряда отмечены общностью технико-технологических данных: обработки иконных досок, характера паволоки и левкаса, стилистических особенностей живописи, а также состояния сохранности и количества поновлений. Не возникает сомнений, что эти иконы были выполнены одновременно мастерами одной артели.

Обработка досок икон местного ряда единообразна. В качестве материала для иконных щитов и шпонок использовалась липа. Первоначально, как можно предположить, местные иконы имели высоту около 145 см. Доски толщиной около 3,5 см и шириной от 20 до 30 см были собраны в иконные щиты по четыре («Преображение», «Богоматерь Смоленская»), по три («Николай Зарайский», «Сергий Радонежский», «Митрополит Алексий»), или в качестве основы использована одна цельная доска («Михаил Малеин», «Мученица Евфимия»). Иконные доски не имеют ковчега, обработка выполнена топором, а затем рубанком с узким лезвием. Массивные врезные встречные несквозные шпонки имеют напуски, закрывающие пазы, и широкие фаски по бокам. Единое конструктивное решение и обработка иконных досок местного ряда иконостаса позволяют сделать вывод, что доски были изготовлены одновременно или в течение краткого промежутка времени в одной столярной мастерской.

Паволока на рассматриваемых иконах льняная, полотняного плетения, белая с сероватым оттенком, средней плотности и средней зернистости, нанесена на верхнее и нижнее поля икон, а также по стыкам досок. Грунт икон – традиционный клее-меловой левкас толщиной около 1 мм. Физико-химические исследования, выполненные в Российском научно-исследовательском институте культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева кандидатом химических наук В.Н.Ярош, свидетельствуют, что материалы живописи соответствуют технологии русской иконы второй половины XVII – первой половины XVIII века, так, основными пигментами авторского красочного слоя являются свинцовые белила, искусственный азурит, глауконит, уголь, киноварь, красная и желтая охры, а также несколько органических красителей. Иконы местного ряда неоднократно поновлялись. Пробные раскрытия авторской живописи на иконах мученицы и преподобного выявили следующую картину:

Первый слой записи на фоне сине-зеленого цвета появился не ранее середины XVIII века, так как в составе колера обнаружена берлинская лазурь. Этот цвет, по-видимому, показался поновителю слишком интенсивным, поэтому он прокрыл его сероватой краской. Затем были выполнены малиновой краской филенка и обводка нимба, а также надпись красно-коричневого цвета. Выше сохранились остатки еще одного поновительского слоя, относящегося к последней четверти или концу XVIII века. Фон был перекрыт слоем двойника, надписи повторены темно-коричневой краской по предыдущим, но с более строгой графикой букв. В верхней части также были прописаны облака и сияние вокруг Младенца. Третий слой записи – золотой фон с крупными черными надписями начала XIX века. Ему соответствуют прописи на одеждах. Поля и контуры облаков записаны темно-синим цветом. Четвертый раз фон был переписан масляными красками в сереневатой гамме. В пятом слое записи фон стал серо-зеленым, надпись выполнена малиновой краской. Эту запись можно датировать 1890 годом, когда на средства помещицы А.П.Кузминой был произведен большой ремонт храма . Последний слой записи появился во второй половине, предположительно, в 60-70-е годы XX века, запись масляной краской на иконах мученицы и преподобного сплошная.

На образах местного ряда, находившихся под окладами, выявлены первый, второй и третий слои записи, идентичные вышеописанным. Сразу или вскоре после нанесения третьего слоя записи иконы были закрыты окладами. Слой, соответствующий последнему поновлению, был выполнен без снятия риз – записано только личное.

Живопись иконостаса также подвергалась промывкам, но последние касались, преимущественно, изображения ликов и одежд. Например, в иконе мученицы Евфимии не осталось даже остатков покрытия на изображении одежд, сами одежды в значительной степени потерты, разделки твореным золотом и твореным серебром почти полностью утрачены. Фоны же чаще оставались нетронутыми, только записывались. Насколько можно судить по полностью раскрытому образу преподобного Михаила Малеина и раскрытым фрагментам других икон местного ряда, живопись этой группы памятников выполнена в традициях Оружейной палаты и может быть датирована концом XVII или рубежом XVII – XVIII веков. Для этого периода характерно и колористическое решение образов: на светлом голубовато-зеленоватом фоне эффектно выделяются насыщенные теплые малиновые, ярко-розовые, красно-коричневые, оранжевато-охристые цвета, особую декоративность придает местным иконам обрамление небесных сегментов белыми кучевыми облачками с киноварными и сине-зелеными притиночками (ил.3).

Если доличное на рассматриваемых иконах имеет более традиционное плоскостное решение, то лики выполнены в «живоподобной» манере – с ярко выраженной светотенью и активной подрумянкой. Иконописец использовал плотный оливковый санкирь достаточно темного тона, по нему проложил тонкие полупрозрачные слои вохрения, и в завершение проработал носогубные складки, морщины на лбу и переносице, а также мелкие морщинки под бровями у внешних уголков глаз. Высветления на скулах он усилил раздельными белильными движками (прием редкий для этого времени). Очевидно, что над иконами местного ряда работал один знаменщик: все лики отличает характерный рисунок крупных глаз с утрированно изогнутыми широкими верхними веками и нарочито подчеркнутой толщиной нижних век (ил.4). В целом, характер живописи говорит о следующем этапе развития живоподобного стиля, отличающегося от работ Симона Ушакова и его современников большей детализацией формы, ярко выраженной декоративностью и повышенной ролью графического начала. Художественный язык икон из Спас-Загорья можно назвать несколько упрощенным: композиции достаточно традиционны по иконографии, здесь не прослеживается пристально интереса к передаче пространства, психологических характеристик святых, однако можно предположить, что мастера, работавшие над главным иконостасом Преображенского храма, имели опыт совместной работы с иконописцами Оружейной палаты, возможно, привлекались к выполнению каких-либо заказов.

При изучении местного ряда наше внимание сразу привлекли образы преподобного Михаила Малеина и мученицы Евфимии Всехвальной, которые, как мы считаем, изображают небесных патронов заказчиков иконостаса. Опираясь на имеющиеся сведения о владельцах села и датировку, выполненную на основании технико-технологических данных и стиля, можно предположить, что этим заказчиком является Михаил Иванович Лыков, последний князь Лыков-Оболенский.

М.И.Лыков (1640-1701), один из приближенных Петра Первого, прославился пленением руководителя Стрелецкого приказа князя И.А.Хованского (1682), за что получил боярство. Он был воеводой в Смоленске, в Новом Осколе, в Вятке и на Двине. Управлял Разбойным, Сыскным приказами. Князь был женат дважды: первый раз на Анне Григорьевне Вердеревской (+1678), второй его супругой стала Евфимия Михайловна, урожденная Волынская (+1703). В первом браке она была замужем за Василием Никифоровичем Собакиным. Дочь М. И. Лыкова от первого брака Прасковья Михайловна (+1685), выходя замуж за князя Аникиту Ивановича Репнина, получила в качестве приданого половину Спас-Загорья, принадлежавшую князю . Известно, что после ее смерти эта вотчина была возвращена отцу. Поэтому, на наш взгляд, вторая половина 80-х – первая половина 90-х годов XVII века (до 1696 года) – наиболее вероятное время строительства (или серьезной перестройки) Преображенского храма.

Князь Михаил Иванович был очень богат, часть своих средств он тратил на возведение и украшение храмов. Упомянутый нами зимний Казанский придел в подклете Преображенской церкви был устроен как раз при М.И.Лыкове. Также имеются сведения, что в 1690 году он построил в другой своей вотчине Малоярославецкого уезда – Гремичах церковь в честь Рождества Христова.

Выдвинутая нами гипотеза подтверждается тем обстоятельством, что князь Михаил Иванович был крещен в честь преподобного Михаила Малеина. Несохранившаяся надпись на его надгробной плите, приведенная в «Древней Российской Вивлиофике», изданной Н.Новиковым, гласит: «Лета от Рождества Христова 1701, февраля в 14 день … преставися раб Божий болярин князь Михайло Иванович Лыков, а тезоименитство ево июля во 12 день, на память преподобного отца нашего Михаила Малеина…»

Если в начале раскрытия образа мученицы оказалось, что в пятом слое записи она названа Параскевой, то при выполнении дальнейших реставрационных работ было установлено, что на иконе изображена мученица Евфимия . Святая покровительница второй жены М.И.Лыкова Евфимии Михайловны нам также известна из «Древней Российской Вивлиофики». Надпись на надгробии княгини гласила, что она умерла 9 декабря 1703 года, «а тезоименитство ея июля в 11 день святыя мученицы Евфимии Прехвальныя» . Евфимия Михайловна была погребена вместе с Михаилом Ивановичем в семейной усыпальнице Лыковых, которая находилась в Пафнутьевом Боровском монастыре, в одной из каменных палаток, пристроенных к церкви Архангела Михаила. В 1835 году эта церковь и палатки при ней за ветхостью были разобраны и, видимо, уничтожены .

Таким образом, наиболее вероятным временем заказа икон местного ряда и всего пятиярусного иконостаса являются последние годы XVII века – до 1701 года, когда умер М.И.Лыков. После кончины в 1703 году Евфимии Михайловны создание рассматриваемого комплекса не представляется возможным, поскольку принадлежавшие ей и ее мужу имения поступили в казну и затем были переданы другим владельцам. Иконостас для верхнего храма мог быть выполнен примерно в то же время или сразу после того, как был украшен нижний Казанский придел, освященный в 1696 году.

• [1] Настоящая статья является дополненным вариантом доклада, прочитанного на XV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» 11 апреля 2008 года.
• [2] Историей Преображенского храма с. Спас-Загорье занималась Л.Б.Сорокина: Сорокина Л.Б. К истории храма Преображения Господня в селе Спас-Загорье // Обнинский краеведческий сборник. Обнинск. 1996. С. 45-53; Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. Обнинск, 2006. С.117-129. См. с.118-120.
• [3] Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. С.119.
• [4] Сорокина Л.Б. К истории храма Преображения Господня в селе Спас-Загорье. С.45.
• [5] Е.В.Николаев относит строительство храма к концу XVII века: Николаев Е.В. По Калужской земле. М., 1970. С.41.
  А.А.Бауэр называет временем строительства 1696 год: Бауэр А.А. Архитектурные памятники Малоярославецкого края. Малоярославец, 1973. С.
  Л.Б.Сорокина считает, что храм мог быть построен в 70-е – 80-е годы XVII века: Сорокина Л.Б. К истории храма Преображения Господня в селе Спас-Загорье. С.45.
  Н.А.Мерзлютина и В.В.Седов также относят строительство к концу XVII века: Мерзлютина Н.А., Седов В.В. Тема раковины в русской архитектуре конца XVII века (о судьбе знака царской власти) // Архитектура в истории русской культуры. Вып.4. Власть и творчество. Отв. ред. И.А.Бондаренко. М., 1999. С.90.
• [6] Калужская старина. Т. 6. Калуга, 1911. С. 12.
• [7] Поскольку все иконы алтарной преграды были записаны, то судить об их первоначальной живописи стало возможно только после выполнения первых проб на иконе с изображением преподобного из местного ряда. Л.Б. Сорокина датировала иконостас концом XVII – началом XVIII века. – Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. С.126.
• [8] Меняйло В.А. Иконы из Вознесенского монастыря Московского Кремля. Каталог. М., 2005. С.150, 233.
• [9] На диаконских дверях авторский левкас отсутствует, по доске нанесен тонкий слой тонированного грунта, на котором находятся два слоя масляной живописи XIX века, перекрытые во второй половине XX века грубой записью. Поскольку характер обработки деревянной основы и форма шпонок идентичны другим иконам местного ряда, то можно предположить, что обветшавшая первоначальная живопись была счищена и заменена новой.
• [10] Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. С. 126.
• [11] Власов Г.А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословий. Т.1. Ч.2. СПб., 1906. С.492-495.
• [12] Калужская старина. Т.4. Калуга, 1904. С.45.
• [13] Древняя Российская Вивлиофика. Ч. XIX, М., 1791. С. 356 – приведены надписи, находящиеся в Пафнутьевом Боровском монастыре. Они перепечатаны: Леонид (Кавелин), архим. Историко-археологическое и статистическое описание Боровского Пафнутиева монастыря (Калужской губернии). Калуга, 1894. С.195.
• [14] Полагаем, имена были перепутаны тогда, когда под сильно потемневшим покрытием имя мученицы стало неразличимым. Поскольку характер одежд и их традиционные цвета у мучениц Евфимии и Параскевы, которая является гораздо более известной святой, очень близки, то такая ошибка вполне объяснима.
• [15] Древняя Российская Вивлиофика. С.356.
• [16] Леонид (Кавелин), архим. Указ. соч., с.196.

Местный ряд главного иконостаса Преображенского храма села Спас-Загорье Калужской области. Некоторые особенности техники и технологии произведений иконописи конца XVII века.

Головкова Дарья Сергеевна (Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет, Государственный научно-исследовательский институт реставрации)

Исследования технологии и техники живописи являются важным аспектом изучения древнерусской иконописи. Они служат источником объективных данных, необходимых при экспертизе памятников. К сожалению, в настоящее время результаты этих работ не имеют широкого применения в отечественной науке, поскольку данный материал еще находится в стадии накопления и представляет собой мало систематизированные сведения.

Надежной основой для формирования верного представления об эволюции технологии является тщательное изучение подписных и датированных памятников. Не меньшее значение имеют произведения, время создания которых может быть определено достаточно точно путем привлечения различных документов. Таким памятником, в частности, является главный иконостас Преображенского храма села Спас-Загорье. Настоящее исследование посвящено изучению икон его местного ряда.

Строительство Преображенской церкви, вероятно, относится к последней четверти XVII века , в архивных материалах сохранилась дата освящения ее нижнего Казанского придела – 1696 год . Поскольку часто нижняя теплая церковь обустраивалась первой, то можно предположить, что к украшению верхнего Преображенского храма приступили после ее освящения.

В настоящее время известны заказчики рассматриваемого иконостаса. Так, при раскрытии местных образов преподобного и мученицы были обнаружены авторские надписи, указывающие, что на первом из них изображен преподобный Михаил Малеин, а на втором – мученица Евфимия Всехвальная. Нестандартные размеры досок , местоположение в алтарной преграде, а также редко встречающиеся имена святых позволили предположить, что эти иконы являются патрональными образами заказчиков иконостаса. Действительно, названные святые представляют небесных покровителей князя Михаила Ивановича Лыкова-Оболенского и его второй супруги Евфимии Михайловны . Приведенные в «Древней Российской Вивлиофике» надписи на их надгробиях подтверждают, что князь был крещен в честь преподобного Михаила Малеина, а княгиня – в честь мученицы Евфимии . Поскольку М.И.Лыков умер в 1701 году, наиболее вероятным временем заказа местных образов и всего пятиярусного иконостаса верхней церкви являются 1696 – 1701 годы. Даже если допустить, что вдова князя завершала украшение новопостроенного храма, то все равно эти работы должны были завершиться к 1703 году.

Алтарная преграда летнего Преображенского храма, включающая интересующие нас произведения, состоит из пяти ярусов: местного, праздничного, деисусного, пророческого и страстного. Вверху помещено живописное, обрезное по контуру, изображение Голгофы. Расположение праздников под Деисусом, включение в состав Деисуса кроме апостолов Петра и Павла четырех апостолов-евангелистов, а также наличие самостоятельного Страстного ряда позволяют датировать этот иконостас временем не ранее последней четверти XVII века . На настоящей фазе реставрационных работ можно говорить о том, что все образы рассматриваемого комплекса были выполнены практически одновременно или в течение короткого промежутка времени .

Еще недавно все местные иконы алтарной преграды были полностью скрыты многочисленными записями, и судить о времени их создания можно было только приблизительно. По стилю личного письма на образе преподобного Михаила Малеина живопись иконостаса датировалась или рубежом XVII – XVIII веков или, чаще, началом XVIII века. В настоящее время местные иконы Спас-загорского иконостаса раскрываются на кафедре реставрации Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета, а также в Темперном отделе Государственного научно-исследовательского института реставрации. В ходе работ по удалению записей и потемневшего покрытия проводится комплексное изучение этой группы памятников: их сохранности, специфики поновлений, технологических особенностей, а также техники авторской живописи. Наши наблюдения дополняются результатами физико-химических исследований материалов авторской живописи.

Местный ряд Спас-загорского иконостаса состоит из следующих икон: справа от царских врат помещены образы Преображения Господня и Николая Чудотворца, слева – Богоматери Одигитрии и преподобного Сергия Радонежского. Далее расположены боковые двери с изображениями архидиаконов Стефана и Лаврентия, а между диаконскими дверями и стенами храма – иконы преподобного Михаила Малеина справа и мученицы Евфимии Всехвальной слева. Справа, уже на южной стене храма, находится образ Алексия, митрополита Московского.

«Преображение Господне» имеет, в целом, традиционную иконографию, только пророк Моисей изображен одесную Христа. Спаситель представлен на фоне ярко-розовой овальной славы с тремя лучами. За фигурой Моисея изображен гроб, а рядом с пророком Илией в правом верхнем углу иконы помещен небесный сегмент с райскими растениями. Иоанн Богослов и Иаков показаны спящими (Лк.9:32), склонившимися друг к другу в одинаковых позах.

Храмовая икона имеет весьма оригинальное колористическое решение: фон, горки и холмы здесь выполнены практически одним зеленовато-голубым колером. Другой ее примечательной чертой является обилие изображенных растений: это деревья, кусты, фантастические травы с крупными ягодами, а также цветы, среди которых выделяются разноцветные тюльпаны. Возможно, автор «Преображения» пытался подражать произведениям царских иконописцев, увлеченных в это время «пейзажной» темой, однако изображенный «ландшафт» все же получился плоскостно-декоративным и очень условным .

Богородичная икона, расположенная слева от царских врат, отличается особой монументальностью. Она воспроизводит традиционную иконографию Смоленского образа, а также черты, свойственные изображениям Богоматери второй половины XVII века, выполненным царскими изографами: чепец и хитон, украшенные золотыми звездами (которые частично утрачены при предыдущей реставрации), а также двойную, обрамленную кружевным орнаментом, кайму мафория. Данный образ отличает необычный силуэт фигуры Богоматери с покатыми плечами, а также крупные выразительные черты Ее лика.

В верхней части четырех местных икон с изображениями святых помещены небесные сегменты с полуфигурами Христа Эммануила («Сергий Радонежский», «Мученица Евфимия», «Михаил Малеин») или Христа Вседержителя («Митрополит Алексий»). Над святителем Николаем изображен Нерукотворный образ Спасителя. Фигуры Николая Чудотворца, преподобного Сергия и Алексия митрополита Московского представлены в орантных позах, то есть в самом торжественном и репрезентативном варианте иконографии, наиболее часто применяемом для икон местного ряда.

Святитель Николай Зарайский изображен в сине-голубом подризнике. Лицевая сторона фелони сильно повреждена, предположительно, орнамент на ней был выполнен цветным лаком по серебру. Омофор – белый, с серебряными штрихами, золотыми крестами и кружевной отделкой по краям. Золотые элементы святительского облачения, а также оклад евангелия украшены жемчугом и драгоценными камнями. Наиболее интересно на данной иконе изображение внутренней стороны фелони: на голубоватом, почти белом, фоне написаны крупные цветы, главным образом, разноцветные тюльпаны. Подобное решение сближает изучаемую икону с некоторыми известными памятниками, выполненными мастерами Оружейной палаты , однако, в данном случае, можно говорить только о сильно упрощенном воспроизведении тех же цветочных мотивов.

Икона Сергия Радонежского имеет редкую иконографию : в левой руке святой держит книгу с текстом поучения, а за книгой изображен игуменский посох. Преподобный представлен в традиционных монашеских одеждах: оранжево-охристом подряснике, красно-коричневой мантии и светло-синей схиме. Ярким акцентом в иконе является книга, киноварный обрез которой украшен растительным орнаментом, выполненным твореным золотом и твореным серебром.

Авторская живопись на диаконских дверях не сохранилась, однако можно предположить, что имеющиеся на них живописные слои XIX–XX веков повторяют первоначальную иконографию . Стефан изображен с кадилом и камнем, Лаврентий – с пальмовой ветвью и ковчежцем для ладана .

Образы преподобного Михаила и мученицы Евфимии написаны на узких досках, что определяет их композиционное решение. Михаил Малеин правой рукой перед грудью благословляет, а в левой держит свиток. У Евфимии Всехвальной в правой руке крест, а ее левая рука повернута ладонью к зрителю. Колористическое решение иконы Михаила Малеина точно такое же как у «Преподобного Сергия». Что касается образа мученицы, то он наиболее сильно пострадал от поновлений, и сейчас только приблизительно можно представить, как выглядели первоначально голубовато-зеленый хитон и розовый мафорий святой.

Митрополит Алексий изображен в полном святительском облачении. На нем саккос из драгоценных тканей под «аксамитное дело», в его плохо сохранившемся орнаменте прочитываются цветы гвоздик. Белый куколь святителя с изображением Серафима украшен ромбообразным рисунком . Омофор и золотые детали облачения трактованы так же как на образе святителя Николая.

Царские врата полностью записаны и не изучались. На данной стадии исследований можно лишь предположить, что они принадлежали первоначальному иконостасу. Об этом свидетельствует иконография их клейм, повторяющая произведения царских изографов: в верхней части врат помещено «Благовещение», ниже – поясные изображения евангелистов с их символами (апостол Иоанн представлен в изводе, получившем название «Иоанн Богослов в молчании») .

Все образы местного ряда отмечены общностью технологии и техники живописи. Прежде всего, следует сказать, что доски икон выполнены единообразно . Для изготовления основ использовалась липа с прямослойной древесиной, имеющей небольшие свилеватости, практически без сучков. Вырез досок во всех случаях тангенциальный, симметричный, как правило, значительно удалённый от сердцевины ствола. Иконы патрональных святых написаны на цельных досках, главные храмовые образы («Преображение», «Богоматерь Смоленская») – на щитах, состоящих из 4-х досок; «Николай Зарайский», «Сергий Радонежский» и «Митрополит Алексий» – на щитах из 3-х досок . Как можно предположить, первоначально, высота местных образов была около 145 см . Лицевые стороны досок не имеют ковчегов, что становится типичной чертой икон со второй половины XVII века .

На оборотах рассматриваемых произведений хорошо читаются следы чистового строгания рубанком с узким (шириной 2,5 см) одиночным лезвием, имеющим слега выпуклую режущую кромку (острожка делалась до врезки шпонок). На иконе «Преображение» обнаружены непростроганные следы черновой обработки – тесания топором, лезвие которого имело значительную выпуклость . Тёска велась вдоль волокон последовательными рядами, шаг рубки равномерный – 15-20 мм. Шпонки на всех исследованных досках использованы врезные, встречные, несквозные. Верхняя вставлена справа налево, нижняя, соответственно, слева направо. Пазы для них, насколько об этом можно судить сегодня, были прорезаны на почти равных расстояниях от торцов ножом-резаком. На узких досках ростовых икон пазы имеют глубину ⅓ толщины основы, на широких – ½. Шпонки изготовлены из толстых липовых почти квадратных в сечении брусков . Их внешние части массивные и имеют напуски 2–4 мм, закрывающие пазы. После того, как шпонки были вставлены, их боковые ребра стесывались, а концы справа и слева скруглялись стамеской.

Совершенно одинаковые конструкция и техническое исполнение досок местного ряда позволяют сделать вывод о том, что они были изготовлены одновременно (или в краткий промежуток времени) в условиях одной мастерской профессиональными столярами.

Единообразие подхода можно констатировать не только при изготовлении основ, но и на всех последующих этапах создания икон. Паволока на исследуемых образах использована одинаковая, по визуальному наблюдению, льняная, светло-серого цвета, полотняного плетения, средней плотности и зернистости. Фрагменты ткани шириной около 4 см наклеены на верхние и нижние поля, а также по стыкам досок. Традиционный клеемеловой левкас имеет толщину в среднем около 1 мм. На всех иконах отчетливо видны одинаковые следы обработки грунта: характерные параллельные бороздки, а также неровности с мелким рельефом. Левкас, как можно предположить, заглаживался во влажном состоянии.

На местных иконах очень хорошо читается достаточно глубокая и подробная графья, намечающая границы живописных полей, контуры фигур, рисунок складок одежд, а также черты ликов (вплоть до радужки глаза). В данном случае, она служит подготовительным рисунком.

Материалы красочного слоя рассматриваемых произведений типичны для русской живописи второй половины XVII – первой половины XVIII века . Прежде всего, следует отметить, что основным синим пигментом икон местного ряда является искусственный азурит, который использовался в русской иконописи именно этого периода . Обнаруженные зеленые пигменты – глауконит и резинат меди (последний применен для изображения отдельных элементов одежд), красные – киноварь и оранжевый сурик. Охристые, оранжево-охристые и красно-коричневые цвета написаны, главным образом, желтой и красно-коричневой охрами. Различные оттенки таких красок получены путем добавления к охрам оранжевого сурика, свинцовых белил, киновари, искусственного азурита, глауконита или сажи. В местных иконах широко применены золочение и серебрение, а также красные органические пигменты. Авторское покрытие изучаемых образов не является традиционной олифой, в его состав входит несколько компонентов. Вероятнее всего, это масляный лак.

Технико-технологические особенности живописи исследуемого ряда заслуживают пристального внимания. Сначала, как это было принято в иконописной практике, полностью выполнялось доличное. Предварительно по тонкой подложке из красной охры положены сусальное золото, серебро и двойник. Листовым золотом выполнялись нимбы, а двойником – различные элементы священнических облачений (епитрахили, поручи, палицы), изображение оклада Евангелия, крест в руках мученицы, а также гиматий Христа на иконах «Преподобный Сергий», «Митрополит Алексий», «Богоматерь Смоленская». Как правило, в таких случаях хитон Спасителя был серебряным. Исключение составляют только образы патрональных святых, на одной из которых Спас Эммануил представлен в золотых одеждах («Михаил Малеин»), а на другой – в серебряном хитоне и золотом гиматии («Мученица Евфимия»).

Светлый зеленовато-голубой колер фонов «Преображения» и «Богоматери Смоленской» составлен из свинцовых белил и искусственного азурита. На других иконах местного ряда в указанную смесь добавлено небольшое количество смальты. Голубая краска была нанесена очень быстро; хорошо читаются следы кисти и мазки, которые заходят под изображения одежд. Поземы закрашивались широкой кистью одним тоном, состоящим из глауконита с примесями охры и свинцовых белил. Сверху край позема чуть притенялся коричневой краской. Поля икон охристые, их цвет получен из желтой охры с добавлением глауконита. Основным тоном горок в «Преображении» является тот же колер, что и на фоне этой иконы. Предположительно, он был сверху лессирован желтым лаком. Холмы и горки моделированы в два приема полупрозрачными мазками мелкодисперсной сажи. Затем той же, но более густой краской прорисованы контуры и, местами, несколькими параллельными штрихами усилены тени. Далее жидкими белилами сделаны мягкие высветления на холмах и лещадки на горках. Судя по всему, деревья и кустарники были написаны одновременно с горками. Сначала их очертания были намечены полупрозрачными мягкими мазками той же черной краски, а затем отдельными ударами кисти проработана листва. После прорисовки контуров светлые части крон деревьев обозначены округлыми белильными мазками. Некоторые растения написаны таким образом, что на их светлых участках основной колер горок остается незакрашенным. Этот прием применен, в частности, при изображении листьев тюльпанов. Цветы и ягоды нарисованы последними, белильными штрихами подчеркнута их форма.

Небесные сегменты на иконах местного ряда имеют небольшие различия. Сначала наносился общий тон сегмента: ярко-розовый (составленный из киновари и свинцовых белил) на образах патрональных святых и розово-оранжеватый на «Сергии Радонежском» и «Алексии митрополите». Во втором случае он написан смесью свинцовых белил, оранжевого сурика и желтой охры и высветлен белилами сначала у нимба Христа, а затем чуть отступя вокруг нимба.

Облака, окружающие небесные сегменты, на иконах патрональных святых выполнены одинаково: по общему светло-серому тону положены сначала красно-коричневые притинки органическим лаком, затем синие и киноварные. Последние обрамлены волнистыми линиями тех же цветов. После этого чистыми белилами намеренно неровно прокрыты светлые части облаков, и, в свою очередь, подчеркнуты тонкими белильными обводками. В самом конце нанесен тонкий, едва заметный желтоватый рисунок. На образе преподобного Сергия облачка написаны по тому же принципу и теми же красками как на иконах мученицы Евфимии и Михаила Малеина, однако более упрощенно. Для образа святителя Алексия выбрано иное цветовое решение: по светло-серой подложке притенения выполнены сначала серой, потом темно-серой (свинцовые белила, сажа) краской, затем нанесен слой белил. По белилам небрежно положены широкие мазки желто-оранжевого лака и более тонко – киноварные. Выбранная красочная гамма, вероятно, должна была сблизить изображение небесного сегмента с общим колоритом святительских одежд, где преобладают серебро, зеленые и оранжево-коричневые цвета.

На завершающей стадии работы над небесными сегментами было выполнено сияние вокруг фигуры Христа: тонкими чередующимися белильными, золотыми и серебряными линиями на иконах патрональных святых, твореным серебром на образе преподобного Сергия и лучами твореного серебра и твореного золота у «Святителя Алексия». Овальная слава Христа в «Преображении» изображена так же как фоны небесных сегментов на иконах мученицы и Михаила Малеина, а ее сияние чередующимися серебряными и золотыми линиями, причем последние положены непосредственно по белильным лучам.

Одежды на всех образах местного ряда моделированы довольно просто: на первом этапе сначала прокладывался основной тон, затем – притенения складок. На более крупных фигурах притинки наносились в два приема. Так, розовые одежды, выполненные смесью белил и красного органического пигмента, лессированы в тенях малиновой органикой. Ярко-красный гиматий апостола Иоанна в «Преображении» киноварный, легкие притинки органикой здесь практически не заметны.

Мафорий Богоматери и мантии преподобных написаны красно-коричневой охрой с добавлением сажи. Притинки на коричневых одеждах – полупрозрачные мазки сажи. Колер охристого гиматия Петра в «Преображении» состоит из желтой охры с добавлением искусственного азурита, примесями белил и оранжевого сурика, а оранжевато-охристые подрясники преподобных – из смеси красной и желтой охр с белилами и киноварью. Притинения на таких одеждах намечены красно-коричневой органикой.

Сине-зеленые чепец и хитон Богоматери выполнены искусственным азуритом с белилами, а складки просто азуритом. Аналогично написаны синие хитоны в «Преображении». На других иконах синие одежды выполнены колером из белил, искусственного азурита и смальты с притинками такой же смесью без белил.

Зеленый цвет гиматиев апостола Иакова и пророка Илии в храмовой иконе получен путем лессировки общего тона иконы желтым лаком, складки этих плащей намечены прозрачными мазками сажи. Следующий этап написания одежд – выполнение рисунка складок. Чаще всего, он сделан темно-коричневой охрой. На мафории Богоматери и монашеских ризах складки прорисованы сажей, на синих и голубых одеждах – темно-синим колером. На иконе «Сергий Радонежский» складки на подряснике святого выполнены тем же красно-коричневым органическим пигментом, что и притинения, и имеют более светлый тон чем на других одеждах.

В завершение моделировки тканей нанесены золотые и серебряные пробела. В их распределении прослеживается следующая закономерность: на верхних одеждах (гиматиях, монашеских мантиях, мафории) они выполнены твореным золотом, на хитонах – твореным серебром. Серебром же нарисованы мелкие звезды на хитоне Богоматери . Исключением из этого правила является образ преподобного Сергия, поскольку и мантия, и подрясник этого святого проработаны золотом.

На святительских одеждах воспроизведены орнаменты дорогих тканей (под «аксамитное дело»). Саккос митрополита Алексия и лицевая сторона фелони Николая Чудотворца выполнены по сусальному серебру. Живопись на таких участках сохранилась фрагментарно. Можно лишь утверждать, что саккос Алексия был украшен орнаментом, где отдельные детали узора и притинки выполнены оранжево-коричневой органикой, а зеленые элементы резинатом меди. Свободные участки саккоса заполнены горизонтальными белильными линиями. Евангелие и другие элементы святительских одежд украшены драгоценными камнями зеленого (резинат меди), красного цветов (красный органический пигмент) и жемчугом. Светло-серый ромбообразный орнамент на плетеном клобуке митрополита Алексия прорисован по слою белил мелкодисперсной сажей . Омофоры святителей написаны сходным образом: по белому фону нанесены твореным серебром штрихи («Николай Чудотворец») или разводы («Митрополит Алексий»). Кресты на омофорах были выполнены красным органическим пигментом и твореным золотом. Кружева на краях омофоров в иконе Николая Чудотворца прорисованы смесью аурипигмента и кварца, а на образе митрополита Алексия красной охрой.

Оригинальную трактовку имеет орнамент внутренней стороны фелони святителя Николая. Фон изнанки – свинцовые белила с примесью искусственного азурита и смальты. Складки лессированы розовым лаком, им же сделаны розовые бутоны тюльпанов. Другие тюльпаны написаны киноварью, белилами, а также смесью аурипигмента с крупными кристаллами кварца и прорисованы мелкими мазочками органической краски. Зеленые листья растений выполнены резинатом меди. В завершение все цветы, украшающие фелонь, проработаны твореным золотом, а свободные участки фона подкладки (кроме складок) покрыты горизонтальными полосками твореного серебра.

Одежды Младенца Христа на образе «Смоленской Одигитрии», насколько можно сейчас определить, были моделированы следующим образом: хитон серебряный с зелеными притинками (резинат меди?), гиматий – двойник с притинками красной органикой.

На всех иконах контуры нимбов и надписи выполнены органическим пигментом красного цвета или темно-коричневой краской из коричневой охры и сажи. Перекрестия у нимбов Христа прорисованы либо киноварью, либо белилами.

Приведенные выше данные позволяют сделать некоторые предположения. Прежде всего, можно утверждать, что над доличным работало не менее двух мастеров. Однако отмеченные нюансы техники живописи не позволяют пока точно установить вклад каждого из них. Определенно выделить можно только работу художника, работавшего над иконами патрональных святых, где изображения небесных сегментов написаны абсолютно идентично. Предположительно, автор «Николая Чудотворца» написал растения и на храмовом образе, где обнаруживаются, хотя и в ином масштабе, те же цветочные мотивы. Также с большой долей вероятности можно говорить о том, что доличное на образах преподобных Сергия и Михаила Малеина принадлежит разным иконописцам, поскольку практически идентичные по цветовому решению одежды имеют некоторые отличия в красочных смесях и моделировке .

По результатам технико-технологических исследований среди местных икон можно выделить «Преображение» и «Богоматерь Смоленскую». На данных памятниках в синих колерах использован только один синий пигмент – искусственный азурит. Такая особенность прослеживается даже в мельчайших деталях богородичного образа, вплоть до изображения драгоценных камней. Все синие и голубые цвета в «Преображении» также написаны только азуритом. Для объяснения этого факта требуются дополнительные исследования, поскольку столь различающиеся сюжеты главных храмовых икон затрудняют выявление общих закономерностей. Можно лишь добавить, что живописные поля этих двух образов отделены от средника достаточно широкой черной линией, тогда как на других произведениях такая линия белильная и более тонкая. Также «Смоленская Одигитрия» несколько отличается от остальных местных образов благодаря светло-серому оттенку фона и более темному цвету полей.

Личное на рассматриваемых иконах выполнялось после нанесения притинок и рисунка складок одежд. Причем пробела твореным золотом и твореным серебром накладывались либо до выполнения личного («Богоматерь Смоленская»), либо после его завершения («Мученица Евфимия») . На других образах местно ряда установить эту последовательность не представляется возможным.

Личное письмо выполнено в «живоподобной» манере с использованием одних и тех же приемов. Все лики отличает характерный рисунок крупных глаз с утрированно изогнутыми широкими верхними веками и подчеркнутой толщинкой нижних век. Особенно наглядным является сопоставление образов Николая Чудотворца, Алексия митрополита Московского, Сергия Радонежского и преподобного Михаила Малеина. Лики этих святых очень похожи друг на друга. Создается впечатление, что они отличаются только прической и формой бороды.

Серо-оливковый колер санкиря на изучаемых иконах состоит из сажи и желтой охры, в нем также обнаружены единичные кристаллы искусственного азурита. По санкирю смесью желтой охры, свинцовых белил и киновари положен первый слой охрения, имеющий теплый оранжеватый оттенок . Он мягко сплавлен по краям ликов и оставляет открытым санкирь только на самых «теневых» участках.

После первого слоя охрения на изображения носа и скул положены белильные движки . Движками также обозначены носогубные складки и морщины в нижней части лба с горизонтальными «петельками» над бровями. Переносица отмечена треугольной галочкой. Справа и слева от нее два дугообразных штриха повторяют рисунок «петельки». Две тонких белильных линии обозначают толщинку нижних век, и два едва заметных штриха подчеркивают верхние веки. У внешних уголков глаз намечены по две морщинки.

На следующем этапе моделировки личного нанесен второй слой охрения. Он выполнен мелкодисперсной желтой охрой и мягко сплавлен с «первой охрой». Этот слой также частично перекрывает открытые участки санкиря вокруг изображений глаз и носа.

Затем выполнялась подрумянка. На данных иконах она имеет красно-коричневый цвет (красная охра, киноварь, возможно, красный органический пигмент) и используется достаточно широко. Румянцем подчеркнуты не только изображения скул и носа, но и век, особенно верхнего. Есть основания полагать, что он мог наноситься в два приема – сначала по первому слою охрения красной охрой (возможно, с примесью органики), а затем – по второму – дисперсной киноварью. Так же, в два приема, были выполнены красные мазочки в слезниках глаз.

Завершает моделировку ликов полупрозрачный белильный слой, который усиливает объем выпуклых частей лика. Белила положены не всегда равномерно и аккуратно – иногда хорошо читающимися мазками как, к примеру, на образе Николая Зарайского.

Описи ликов сделаны красно-коричневой охрой, некоторые линии затем усилены темно-коричневым контуром. Первые были выполнены еще до движков, непосредственно по оранжеватому охрению. Изображения глаз написаны следующим образом. Контуры век и края радужки обозначены красно-коричневыми линиями, после чего радужка чуть пригашена тем же цветом. С другой стороны радужки сначала положен мазочек охры, затем по нему еще один – белильный. Далее проработан белок глаза, более высветленный со стороны блика на радужке. При этом мелкие белильные мазки положены так, что создается впечатление округлости глазного яблока и тени падающей от верхнего века. И в завершение, рядом с белильным бликом на радужке поставлен черный зрачок и прорисованы едва заметные реснички. Прически и бороды святых трактованы очень графично: красно-коричневый рисунок прядей волос нанесен непосредственно по санкирю, затем полупрозрачными белильными мазками намечены пряди волос и после этого отдельные волоски прорисованы тонкими белильными линиями.

Обычно, моделировка женских ликов имеет свои особенности. На иконе мученицы Евфимии белильные движки положены несколько иначе, чем описано выше, и моделируют объем юного лица. Если в мужских ликах от верхних век до бровей санкирь только слегка лессирован охрой, то у мученицы перекрыт почти полностью. На лике святой более активно использована подрумянка, выполненная в два приема. Киноварные приплески положены не только под скулами, на шее, в теневых частях носа, на веках, но и под бровями, и на изображении лба. Завершающий моделировку равномерный и плотный белильный слой придает лику большую высветленность и округлость .

Система написания личного на иконе «Преображение» аналогична другим образам местного ряда: по санкирю проложен слой охрения, затем белильные движки, которые прикрыты лессировочным слоем охры, и красно-коричневая подрумянка. Так выполнены лики молодых апостолов, но у Моисея и Петра моделировка завершается отдельными полупрозрачными белильными пятнами на «сильных местах». Последний прием в «Преображении» использован более ограниченно чем на других местных образах.

Личное письмо на иконе Одигитрии Смоленской (лик Младенца еще не раскрыт) имеет некоторые отличия от вышеописанной системы приемов. На наиболее светлых участках вместо отдельных движков по оранжеватому охрению положены пятна светлого розовато-охристого цвета и их края мягко сплавлены. Верхний моделирующий слой белил также наносился на самые светлые участки не отдельными пятнами, но равномерно, и более плотным слоем. Затем он был еще раз лессирован сверху охрой (на некоторых участках с примесью киновари). Описанный способ моделировки характеризуется сплавленностью живописных слоев и позволяет создать впечатление мягкой округлости крупного лика. В целом, алгоритм написания лика Богоматери несколько усложнен по сравнению с остальными местными образами.

Специальное изучение техники живописи с использованием микроскопа показывает, что личное письмо на иконах мученицы и святителя Николая могло быть выполнено одной рукой. Эти лики объединяют два приема моделировки, которые практически незаметны невооруженным глазом. Первый из них – способ изображения радужки глаза, когда ее притинение выполнено тонкими округлыми перекрещивающимися линиями (он обнаружен также на иконе преподобного Сергия) . Второй прием – нанесение мелких темных штришков под нижними веками у внешних уголков глаз. Подобные нюансы техники личного могут рассматриваться как особенности индивидуальной манеры мастера. Все три лика кажутся более высветленными и объемными благодаря более активному чем в других иконах применению завершающих белильных высветлений, поэтому очень вероятно, что личное на иконе «Сергий Радонежский» принадлежит кисти того же иконописца.

Возможно, вторым мастером-личником написан лик святителя Алексия. Завершающий слой белильных высветлений здесь положен крайне скупо, возможности этого приема практически не использованы. Белки глаз практически не выявлены, равномерно лессированная коричневым колером радужка обведена только тонкой белой линией. Не исключено, что личное на «Преображении» могло принадлежать кисти того же мастера. К этому, более графичному варианту моделировки близки приемы создания карнации на иконе преподобного Михаила.

Итак, личное письмо на местных образах (за исключением «Богоматери Смоленской») выполнено в едином ключе. Сходство рисунка черт ликов всех местных икон позволяет предположить, что здесь работал один знаменщик. Также в моделировке ликов особенно обращает на себя внимание характер нанесения движков. Это три длинных белильных линии носогубных складок, веерообразно расходящиеся от нижних век короткие штрихи, а также описанный рисунок морщин на лобной части. Даже после нанесения перекрывающих их живописных слоев движки хорошо читаются, система их нанесения является очень устойчивой и может служить существенной характеристикой для выявления других работ данной артели.

На настоящей фазе исследования сложно определить, позволяют ли выявленные отличия в алгоритме написания личного на иконе Богоматери приписать этот образ еще одному мастеру. Не исключено, что здесь можно говорить об использовании иных приемов для написания крупного лика одним из уже упоминавшихся иконописцев .



Подводя итоги анализа технико-технологических особенностей рассматриваемых произведений, можно утверждать, что написавшие их художники работали в традициях мастеров Оружейной палаты. Об этом свидетельствуют особенности стиля икон в целом и тип моделировки личного в частности, а также использование «модных» цветочных мотивов и узоров в тканях святительских облачений. Характерна также активная разделка одежд золотом и серебром. С другой стороны, создатели иконостаса, используя опыт работы ведущих столичных изографов, отдавали предпочтение устойчивым иконографическим схемам и условному решению пространства и формы, что хорошо видно по храмовой иконе.

На наш взгляд, создателями рассматриваемого комплекса могли быть московские иконописцы. Об этом также косвенно свидетельствует социальное положение заказчиков и круг их связей. По качественному уровню иконы местного ряда Преображенского храма приближаются к произведениям таких мастеров как царские изографы Иван Максимов или Петр Билиндин , а также московский иконописец Яков Рокитин . Исследуемые памятники отражают артельный характер работы мастеров, проявляющийся на всех этапах их создания. Очевидно, что работа над иконостасом выполнялась хорошо организованной бригадой в очень сжатые сроки. Специализация мастеров на определенных видах живописных работ, единообразие использованных приемов на каждом этапе написания образов, а также общий для всей артели набор пигментов создают сложности при определении вклада каждого иконописца в создание комплекса.

Представленные наблюдения не являются исчерпывающими, поскольку выполнены на основе изучения образов только одного из ярусов иконостаса и должны быть дополнены или уточнены на других иконах комплекса.

• [1] Николаев Е.В. По Калужской земле. М., 1970. С.41; Мерзлютина Н.А., Седов В.В. Тема раковины в русской архитектуре конца XVII века (о судьбе знака царской власти) // Архитектура в истории русской культуры. Вып.4. Отв. ред. И.А.Бондаренко. М., 1999. С.90. Л.Б.Сорокина считает, что храм мог быть построен в 70-е – 80-е годы XVII века: Сорокина Л.Б. К истории храма Преображения Господня в селе Спас-Загорье // Обнинский краеведческий сборник. Обнинск, 1996. С.45.
• [2] Холмогоров Г.И. Материалы для истории церквей Калужской епархии // Калужская старина. Т. 6. Калуга, 1911. С. 12.
• [3] Эти иконы поступили на реставрацию как «Преподобный Пафнутий Боровский» и «Неизвестная мученица». Образы многократно поновлялись, надписи в верхнем слое записи отсутствовали. Предполагалось, что первая икона является изображением особо почитаемого в Калужских землях преподобного Пафнутия.
• [4] Доски икон, находящихся в местном ряду справа и слева и изображающих преподобного Михаила Малеина и мученицу Евфимию, примерно в два раза уже деревянных основ таких местных образов как «Святитель Николай», «Сергий Радонежский» и «Митрополит Алексий».
• [5] М.И.Лыков (1640-1701) был одним из приближенных Петра Первого. Он участвовал в пленении князя И.А.Хованского (1682), за что получил боярство. М.И.Лыков был воеводой в Смоленске, в Новом Осколе, в Вятке и на Двине. Управлял Разбойным и Сыскным приказами. Князь был женат дважды: первый раз на Анне Григорьевне Вердеревской, а второй – на Евфимии Михайловне, урожденной Волынской. Известно, что Михаил Иванович обладал значительными средствами. Подробнее о заказчиках иконостаса: Сорокина Л.Б. К истории храма Преображения Господня в селе Спас-Загорье // Обнинский краеведческий сборник. Обнинск. 1996. С. 51-52; Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. Обнинск, 2006. С. 120-121; Головкова Д.С. К вопросу о заказчике главного иконостаса Преображенского храма в селе Спас-Загорье Калужской области // Искусство христианского мира. Вып. XI. М., 2009. С.427-432.
• [6] Древняя Российская Вивлиофика. Ч. XIX. М., 1791. С. 356 – приведены надписи на надгробиях М.И.Лыкова и Е.М.Лыковой, находившихся в усыпальнице князей Лыковых-Оболенских в Пафнутьевом Боровском монастыре. Они перепечатаны: Леонид (Кавелин), архим. Историко-археологическое и статистическое описание Боровского Пафнутиева монастыря (Калужской губернии). Калуга, 1894. С.195.
• [7] Меняйло В.А. Иконы из Вознесенского монастыря Московского Кремля. Каталог. М., 2005. С.150, 233 (см. библиографию); Колпакова Г.С. Иконография «Традицио легис» и апостольский чин в русских иконостасах XVII – XVIII вв. Попытка нового осмысления // Русское искусство Нового времени / Отв. ред. А.В.Рындина. М., 2004. С.29-54. Первый самостоятельный страстной ряд, известный нам, был создан для Смоленского собора Новодевичьего монастыря в 1685 году.
• [8] Возможно, существующая сейчас рама иконостаса не является первоначальной. По мнению К.В.Постернака она могла быть создана в первые десятилетия XIX века, вскоре после Отечественной войны 1812 года, поскольку в данной местности проходили боевые действия. Близкой аналогией этот исследователь считает раму иконостаса Архангельского собора Московского Кремля, также поновленный после наполеоновского вторжения.
• [9] Раскрытие лика преподобного было выполнено несколько лет назад неизвестным реставратором.
• [10] Сорокина Л.Б. Святыни окрестностей Обнинска. С.126.
• [11] В целом, и по стилю, и по некоторым иконографическим деталям близким к «Преображению» произведением может считаться одноименный образ из Успенского собора Иосифо-Волоколамского монастыря, написанный в 1698 году братьями Потаповыми (ЦМиАР). – Воспр.: Бусева-Давыдова И.Л. Культура и искусство в эпоху перемен. Россия семнадцатого столетия. М., 2008. Ил. на цветной вклейке.
• [12] См. такие произведения как «Богоматерь Гора Нерукосечная» второй половины XVII века из храма Вознесения в Кадашах (ГИМ), воспр.: София Премудрость Божия. Выставка русской иконописи XIII–XIX веков из собраний музеев России. М., 2000. Кат. № 137, с.363; деисусные образы Григория Богослова и патриарха Никифора, написанными в 1695 году для Богоявленской церкви угличского Покровского монастыря (УГИАХМ) – Горстка А.Н. Иконы Углича. М., 2006. Кат. 63,64 с.84,85; икону «Предста царица», выполненную в 1696 году Максимом Репьевым для Николо-Песношского монастыря (Шесть веков русской иконы. Новые открытия. Выставка из частных собраний к 60-летию музея имени Андрея Рублева. М., 2006.См.: Кат.№ 75, с.92. Икона из собрания А.Е. Литвинова).
• [13] Возможно, в данной иконе преподобный Сергий представлен, прежде всего, как игумен: отсюда и развернутый текст поучения, и изображение игуменского посоха.
• [14] На диаконских дверях авторский левкас отсутствует, по доске нанесен тонкий слой тонированного грунта, на котором находятся два слоя масляной живописи XIX века, перекрытые во второй половине XX века грубой записью. Поскольку характер обработки деревянной основы и форма шпонок идентичны другим иконам местного ряда, то можно предположить, что обветшавшая первоначальная живопись была счищена и заменена новой. Скорее всего, стихари диаконов были выполнены по серебру, которое со временем деструктировалось (как это произошло на иконе святителей Николая и Алексия).
• [15] См.: боковые двери иконостасов Вознесенского храма Вознесенского монастыря Московского Кремля (около 1679), Архангельского собора Московского Кремля (1679-1682), церкви Покрова в Филях (1694) и т.д.: Меняйло В.А. Иконы из Вознесенского монастыря Московского Кремля. С.88-91.
• [16] Мастера, работавшие над иконостасом Преображенского храма, могли быть знакомы с появившемся в 80-е годы XVII века изводом иконографии святителя, представленным такими памятниками как икона святителя Алексия из одноименной церкви «что на Глинищах», приписываемая Георгию Зиновьеву (около 1690-х годов, ГТГ), или образ этого святого, выполненный Василием Ивановым Максимовым в 1698 году для Преображенской церкви с. Большие Вяземы (музей «Ново-Девичий монастырь») – см.: Комашко Н.И. Костромская икона XIII – XIX веков. М., 2004. С.564; Словарь русских иконописцев XI – XVII веков / Ред.-сост. И.А.Кочетков. М., 2009. С. 233-234, 400 с ил. Фон рассматриваемого образа лишен каких-либо архитектурных мотивов. Рисунок на куколе святителя Алексия в упомянутых иконах, а также образе из музея «Коломенское», возможно, обозначает эффект плетения – Антонова В.И., Мнева Н.Е. Каталог древнерусской живописи. Т.2. М., 1963. Кат. 884, с.384, примечание 2, ил.131.
• [17] Например, на царских вратах 1672 года из Чудова монастыря Московского Кремля Симона Ушакова (сейчас в Патриарших палатах) или царских вратах Преображенского собора в Угличском кремле, выполненных артелью Федора Рожнова около 1706 года (УГИАХМ).
• [18] Описание конструкции и обработки иконных досок, а также происшедших с ним изменений выполнены сотрудником Темперного отдела ГосНИИР Д.С. Першиным.
• [19] Доски в щитах имеют ширину от 20 до 32 см.
• [20]Размеры местных икон (современное состояние): «Преображение» 138 х 98,5 х 3,5 см, «Одигитрия» 139 х 98,5 х 3,5 см, «Николай Чудотворец» 137,6 х 73,1 х 3,4 см, «Сергий Радонежский» 138,8 х 73,9 х 3,5 см, «Михаил Малеин» 145 х 37,2 х 3,3 см, «Мученица Евфимия» 139,5 х 36,4 х 3,5 см, «Митрополит Алексий» 138,5 х 74 х 3,6 см.
• [21] Реставрация икон: методические рекомендации / Под ред. М.В.Наумовой. М., 1993. С.5.
• [22] Подобный способ тесания и форма лезвия (колунообразная) топора характерны для обработки XVII-XVIII века. – Попов А.В. Конструкции русских деревянных сооружений XVII-XVIII веков. Материалы выставки. Составитель М.Н. Шаромазов. Ферапонтово, 2007. С. 52.
• [23] Для главных храмовых икон использованы бруски сечением 5,8 х 5 см, для образов среднего формата – 5,4 х 4,7 см и 4,5 х 3,5 см – для икон патрональных святых.
• [24] Исследование материалов икон, реставрация которых выполняется в ГосНИИР, проводится кандидатом физико-математических наук М.М.Наумовой. Анализы авторских и поновительских слоев на иконах, раскрытие которых осуществляется в Православном Свято-Тихоновском Гуманитарном Университете, проводятся в Российском научно-исследовательском институте культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева кандидатом химических наук В.Н.Ярош. Пользуясь случаем, автор приносит благодарность этим специалистам, оказавшим неоценимую помощь при проведении данного исследования.
• [25] Баранов В.В. Сравнительное изучение техники и технологии древней и поздней иконописи // Художественное наследие. № 20. М., 2003. С.85-86.
• [26] Розовая кайма мафория Богоматери написана киноварью с белилами. Затем изображены драгоценные камни: искусственным азуритом – сине-зеленые и красной органикой – розовые. Красной органикой прорисован также орнамент каймы. Затем твореным золотом обведены изображения драгоценных камней и заштрихованы свободные участки розового фона. На отворотах мафория орнамент каймы иной и выполнен серебром. Жемчужины, украшающие кайму, не просто белильные точки, как на других иконах местного ряда, а написаны сложнее. Сначала наносилось серое пятнышко, затем по нему со смещением белильная точка. Если жемчужина крупная, то и пятнышко, и точка подчеркивались двумя черными штрихами, а если мелкая – то одним. Описанными приемами, широко применявшимися в конце XVII – начале XVIII века, создавалось впечатление объемности жемчужин.
• [27] Сажей также намечены складки ткани на Убрусе, изображенном над Николаем Чудотворцем.
• [28] Особенно наглядно сравнение изображений схимы.
• [29] Автор благодарит зав. темперным отделом ГосНИИР В.В.Баранова за консультации при исследовании приемов письма икон.
• [30] На иконе «Преображение» отдельные мазки твореного золота заходят на санкирь ликов.
• [31] На лике святителя Николая под изображением верхних век обнаружены мазки выполненные смесью белил, киновари и оранжевого сурика, лежащие непосредственно по санкирю. Слой такого же состава обнаружен также на лике Богоматери Смоленской, он положен по «первой охре». Отдельные крупные частицы оранжевого сурика (реже – киновари), проступающие сквозь вышележащие красочные слои на ликах, вероятно, относится к этой смеси.
• [32] Движками обычно называются короткие белильные штрихи в личном. – См.: Замятина Н.А. Терминология русской иконописи. М., 1997. С.55. В данном случае, мы называем движками все тонкие белильные линии, намечающие выпуклые участки ликов.
• [33] Лик мученицы кажется юным, почти детским. Он напоминает такие произведения, как мерная икона с изображением преподобной Феодосии, написанная Кириллом Улановым в 1690 году (ГТГ), происходящая из Вознесенского монастыря Московского Кремля, а также лик Богоматери в уже упоминавшемся образе Максима Репьева «Предста Царица» 1696 года из коллекции А.Е.Литвинова.
• [34] Из-за повреждений живописи личного, потертые участки изображений глаз прописаны. Не исключено, что подобным образом радужка была нарисована и на некоторых других иконах местного ряда.
• [35] Что подтверждает и характер рисунка черт лика, особенно глаз. В пользу того же предположения говорит прием изображения двух морщинок над внешними уголками глаз, который присутствует на мужских ликах рассматриваемых икон. Хотя он и является типичным для иконописи этого периода, совершенно не характерен для молодых женских ликов и образов Богоматери.
• [36] Мы имеем в виду такие работы из иконостаса церкви Воскресения в Кадашах (1694 г.) как северная и южная двери, написанные соответственно Иваном Максимовым и Петром Билиндиным. – Произведения иконописцев Оружейной палаты Московского Кремля из собрания Останкинского дворца-музея. Каталог. М., 1992. С.18-19; Словарь русских иконописцев XI – XVII веков / ред.-сост. И.А.Кочетков. М., 2009. С. 93-97, 281-282 и др.
• [37] Мы полагаем, что близкой аналогией к рассматриваемым местным образам является икона Якова Рокитина «Федор Стратилат и преподобная Марфа», написанная в 1693 году (ГМИР): Русское искусство из собрания Государственного музея истории религии М., 2006. С.36, илл. 30; Словарь русских иконописцев. С. 538.

Глава из книги «Святыни окрестностей Обнинска».

Сорокина Людмила Борисовна, сотрудник музея истории г. Обнинска.

Князья Оболенские и Оболенское княжество.

Часть территории нынешних Малоярославецкого, Жуковского и Тарусского районов Калужской области входили в ХIVв. в состав Оболенского удельного княжества. Предком Оболенских князей был святой мученик князь Михаил Всеволодович Черниговский, убитый в Золотой Орде в 1246г. Отправляясь в Орду, кн. Михаил оставил Тарусский удел сыну Юрию, который стал именоваться князем Тарусским. Внук Юрия Константин, в свою очередь, стал владеть частью удела — землями по реке Протве с центром в городе Оболенске. Это был первый князь Оболенский. В 1368 году он погиб, защищая свои владения от войск литовского князя Ольгерда. Сыновья Оболенского, Семён и Иван Константиновичи, в 1380 году участвовали в Куликовской битве. Одна из легенд связывает с этим событием основание Оболенскими Свято-Николаевского Черноостровского монастыря в Малоярославце. Оболенск, наряду с Тарусой и Боровском, был важным стратегическим пунктом в обороне Московского княжества, и вполне понятно, что московские князья стремились подчинить его своей власти, чего и достигли уже к ХVв. Утратив свои удельные права, Оболенские продолжали владеть старинными родовыми вотчинами и принадлежали к цвету московской аристократии. Представители этого рода всегда занимали высокое служебное положение. Из Оболенских вышло много замечательных государственных и военных деятелей. В ХV — ХVI вв. родословное древо Оболенских сильно разрослось, образовав много ветвей под разными фамилиями: Долгоруковы, Репнины, Щербатовы, Овчинины, Тростенские и др. Все они имели княжеский титул.

Во времена царя Ивана Грозного жило около 100 взрослых мужчин из разных ветвей этого рода. По “Княжескому списку” при дворе в 1550-х гг. служило 56 князей Оболенских, 21 человек из них входили в “тысячу лучших слуг”. Многие Оболенских стали жертвами жестокого нрава царя Ивана Васильевича. Раньше других опала настигла боярина князя Дмитрия Ивановича Оболенского — Курлятева. В октябре 1562 он вместе с сыном был насильственно заточён в монастырь, где их удушили. Его жена и две дочери также были пострижены в монахини и отправлены в Каргополь. Родовые вотчины князя в Оболенском уезде сёла Горнее, Вознесенское и Шишкино с деревнями были отданы московскому Новодевичьему монастырю. В период Опричнины 13 Оболенских были казнены или попали в опалу. Сильно пострадал Оболенский уезд в Смутное время начала ХVIIв. Уже в царствование Михаила Фёдоровича в 1617г. отряды поляков Опалинского и Чаплинского опустошали уезд. Король Польский прислал рать воевать уезды Серпуховской и Оболенский. В течение ХVIIв. восстанавливалось хозяйство, строились храмы, усадьбы. Однако, в ХVIIIв. город Оболенск был низведён на степень села, а в период Генерального межевания при Екатерине II прекратил существование и сам Оболенский уезд. При создании Калужского наместничества в 1776г. его территорию разделили между Малоярославецким, Боровским и Тарусским уездами. Сам Оболенск оказался на территории Тарусского уезда. С образованием в 1944г. Калужской области, село Оболенское стало частью Угодско-Заводского района, позднее переименованного в Жуковский в честь местного уроженца маршала Г.К. Жукова.

Если в Высокиничах свернуть на боковую дорогу направо, то вскоре покажется мост через Протву, а за ним по левую руку – валы древнего оболенского городища. В селе сейчас стоят два каменных храма. В ХVIIв. они были деревянными. Успенский храм в Старом Оболенске в 1627-1629 гг. описывается как клетский, строение приходское, а книги, ризы, колокола – вотчинниковы, кн. Ивана Михайловича Долгорукого и матери его княгини Прасковьи. С Оболенском сливалось село Никольское с церковью Николая Чудотворца с приделом мчц. Параскевы. Её строителем был кн. Алексей Григорьевич Долгорукий. Он же возвёл каменную колокольню с усыпальницей родителей под ней. Успенский храм был перестроен в камне в 1729г., закрыт в 1939г, разрушен после Великой Отечественной войны. В 1998г. на его месте соорудили скромное церковное здание из кирпича. Никольский храм стал каменным в 1866г. тщанием священника Троицкого. Это памятник в византизирующем направлении, главным последователем которого был автор проекта храма Христа-Спасителя К. Тон. В советское время Никольский храм был закрыт и частично разрушен. Богослужения в нём возобновились в 1990г. В 1998г. построили 24-х-метровую колокольню. Вблизи храма обустроена купальня на источнике в память Николая Чудотворца.

Потомки святого князя Михаила Черниговского, князья Оболенские много строили церквей, делали богатые вклады в монастыри. Не всё дошло до нашего времени. В фундаментальных трудах по истории древнерусской архитектуры упоминается храм Ильи Пророка в с. Ильинском как пример одного из редких типов русского храма начала ХVIв. Здание было разрушено в середине ХХв., осталась только колокольня, воздвигнутая в ХVII столетии. Стоят церкви ХVIIв. в сёлах Спас-Загорье и Трубино. Это образцы вотчинных храмов. Строить каменные церкви в родовых сёлах могли себе позволить только очень знатные и богатые бояре и князья. К ХVIII столетию относятся храм в с. Фёдоровском (1710-е гг.) и более поздние церкви Рождества Богородицы в с. Ивановском (1766, трапезная и колокольня – конец ХIХв), Покрова в Тростье (1880-е гг.), Покрова-на-горке в Недельном (1804г.). Они появились на месте основанных князьями Оболенскими средневековых храмов и продолжают их историю.



Спас — Загорье.

Недалеко от Обнинска, за Буграми, которые именуются сейчас Кончаловскими горами, и Красной Горкой, находится старинное село Спас — Загорье. Посреди села на высоком правом берегу реки Протвы стоит сказочно-красивая церковь Преображения Господня. Облик её очень живописен. Здание составлено из объёмов разной высоты: полукружий алтарных абсид, двусветного бесстолпного четверика, перекрытого сомкнутым сводом и увенчанного пятиглавием, низкой трапезной и трёхъярусной колокольни. Храм поднят на подклет, и чтобы войти в него, надо подняться по высокой лестнице под ползущим сводом. Первоначально храм был окружён галереей, разобранной из-за ветхости в Х1Хв. По традиции храм датируют 1614 годом, эту дату можно увидеть на памятной доске у входа. Трудно сейчас сказать, откуда взялась эта дата. До 1618г. в наших местах было не до строительства храмов. Продолжалась борьба с поляками. Узорочье на фасадах, горка кокошников, луковичные главы и ажурные кресты в завершении, шатёр колокольни — все эти характерные признаки зодчества второй половины ХVIIв. мы находим в Преображенском храме. Много церковных зданий такого типа было сооружено при царях Алексее Михайловиче, Фёдоре Алексеевиче и молодом Петре I в столичных приходах и богатых подмосковных вотчинах знати. Но сочетание местоположения, пропорций, использованных декоративных деталей создавало неповторимый облик каждой постройки. Спас-Загорский храм для окрестностей Обнинска — подлинная архитектурная жемчужина.

Спас — Загорье в ХV в., вероятно, было, выделено внуку основателя рода Оболенских кн. Владимиру Ивановичу, а затем перешло к двум его сыновьям. Они имели странные прозвища, в следующих поколениях ставшие фамилиями: Иван Лыко и Василий Каша. У Ивана Лыко родилось пять сыновей, а у Василия Каши — два, причём, старших отцы назвали именем друг друга: Василий Лыков и Иван Кашин. Сын и внук В.И. Лыкова стали служить в Волоцком и Старицком уделах, а у оставшихся на родине Лыковых мужское потомство пресеклось. * Так что во второй половине ХVI — начале ХVII вв. родовой вотчиной владел уже один кн. Михаил Фёдорович Кашин — Оболенский, царский воевода и боярин. Службу свою он начал в 1550-х гг. при дворе царя Ивана Васильевича. В 1580г. попал в плен к войскам Стефана Батория. После освобождения кн. Кашин служил наместником в Путивле, воевал с крымскими царевичами под Новосилем, участвовал в походе против шведов, воеводствовал в Ивангороде. Воевода — это правитель города и уезда, в его руках была сосредоточена вся полнота власти. Обычно воевода служил на одном месте три года, а потом переводился в другой город. 1604 год, когда в пределы Московского государства вторглись войска Лжедмитрия I, застал М.Ф. Кашина в Чернигове. Князь не хотел сдавать город Самозванцу, писал и рассылал разоблачительные грамоты. Но черниговцы воеводу связали и перешли на сторону мнимого царевича. Сопротивление, однако, князю в вину не поставили, и Лжедмитрий I в 1605г. пожаловал Кашину сначала чин окольничего, а потом и звание боярина. ** Одновременно боярином стал ещё один представитель рода Оболенских — князь Борис Михайлович Лыков. Он приходился М.Ф.Кашину племянником в пятом колене, и был гораздо моложе его.

*Кобрин В.Б. Материалы генеалогии княжеско-боярской аристократии ХV-ХVIвв. М.,1995,с.96

** Власьев Г.А. Потомство Рюрика. Т.1, ч.2. Спб,1906,с.502-504

Родился Б.М. Лыков около 1570г., придворную службу начал стольником при дворе царя Фёдора Иоанновича. Его не раз назначали рындой при приёме иноземных послов. Рында — царский оруженосец и телохранитель. Назначались на эту должность наиболее рослые и красивые молодые люди из самых аристократических фамилий. В первые годы ХVIIв. кн. Б. М. Лыков и его мать подверглись опале по доносу кн. Дмитрия Пожарского. Их обвиняли в злом умысле на царское семейство. Отличавшийся подозрительностью царь Борис Годунов на Лыковых “гнев держал без сыску”, то есть наказал, особо не разбираясь. * Понятно, почему Б. М. Лыков принял сторону Лжедмитрия, который возвышал противников Годуновых. Сложна и противоречива была русская история Смутного времени. При следующем царе Василии Шуйском и престарелый М.Ф. Кашин, и Б.М. Лыков боролись уже против поляков и внутренних смутьянов. Особенно отличился последний. В 1607г. войска под предводительством Лыкова разбили мятежников Болотникова в битве на реке Восме, в 1608г. — разгромили отряд шляхтича Лисовского у Коломны, потом отбивали приступы тушинских войск Лжедмитрия II от Москвы. В 1610г. Б.М.Лыков вошёл в состав правительства “семибоярщины”. ** Но особо высокое положение боярин занял после вступления на престол Михаила Фёдоровича Романова. Борис Михайлович был женат на родной тётке царя Настасье Никитичне. Круг своих людей из родных и близких складывался при каждом царе, и тем более при молодом основателе династии Романовых. Б.М.Лыков своими воинскими талантами способствовал укреплению нового царствования. В 1614г. войска под его предводительством настигли казачьи шайки в Малоярославецком уезде и наголову разбили их. Лыков привёл в Москву три тысячи казаков, присягнувших на верность царю. Отличился князь в сражениях против королевича Владислава (1617 — 1618гг.). Когда закончилось Смутное время, Б. М. Лыков достойно проявил себя и на гражданском поприще. В 1619г. он строил острог в Нижнем Новгороде, там до сих пор существует Лыкова дамба. Князя назначили первым воеводой в Казань (1620 — 1622гг.). В разные годы Борис Михайлович управлял приказами — сыскным, монастырским, ямским и др. В 1629 и 1640гг. в отсутствие из Москвы государя боярину Б. М. Лыкову поручалось бережение города и царского двора.

*Соловьёв С.М. Сочинения. Кн.IV. М.,1989,с.382

**Русский биографический словарь. Т.10. Спб,1914,с.750-757

Царь Михаил Фёдорович любил дядю, прощал ему кичливость своей родословной. При дворе местнические споры не были редкостью, а кн. Лыков всегда готов был выступить, чтобы Оболенским «порухи и укору не было». То, что нам сейчас кажется чудачеством, людьми того времени воспринималось очень серьёзно. Но большую славу роду Б.М.Лыков заслужил, конечно, как воин и политик, а также как строитель и благоукраситель святых храмов и обителей. После разорения 1610г. его попечением почти полностью был восстановлен Пафнутьев-Боровский монастырь: отремонтированы стены, храмы, ризница наполнилась богатыми облачениями и разной утварью. Замечательным памятником древнерусского шитья является заказанный Лыковым в 1632г. покров на раку с мощами преподобного Пафнутия, хранящийся ныне в Калужском областном краеведческом музее. В обители боярин построил новый храм во имя преп. Пафнутия, и одноименный храм в 1640г. — на монастырском подворье в Москве. На своём боярском дворе у Кремлёвской стены кн. Борис Михайлович воздвиг церковь во имя Всемилостивого Спаса и Владимирской иконы Божьей Матери. Все эти постройки были каменными.

Князь М. Ф. Кашин умер 21 августа 1611г., приняв монашеский постриг с именем Мисаил, и был погребён в Троицкой лавре. Незадолго до кончины он сделал вклад в Свято-Пафнутьев Боровский монастырь от себя и своих детей половину сельца Спасского Загорья. * Вотчину, которая когда-то принадлежала его предкам, с разрешения царя выкупил у монастыря Б.М. Лыков. Вторая же половина сельца оставалась в собственности сыновей Кашина Ивана и Дмитрия. О них известно мало. Служили при царском дворе стольниками, назначались рындами. Кн. И. М. Кашин в 1630-1631 гг. воеводствовал в Вязьме. Умерли оба брата в 1632г., не оставив потомства. ** Наследником их имения стал кн. Борис Михайлович Лыков. Так в его руках оказалась вся прародительская вотчина.

* Архимандрит Леонид (Кавелин). Историко-археологическое и статистическое описание Боровского Пафнутиева монастыря. Калуга, 1894

**Власьев Г.А. Указ. соч., с. 504

Указываемое в документах начала ХVIIв. официальное название — Спасское, свидетельствует о том, что в Загорье уже была церковь, посвящённая Спасителю. Писцовая книга Оболенского уезда 1627-1629гг. сообщает, что на половине братьев Кашиных стоит каменный храм Преображения Спасова с приделом Покрова Пресвятой Богородицы «строение боярина и князя Бориса Михайловича Лыкова».* Трудно сказать был ли храм построен вновь, или же, выкупив имение у монастыря, Лыков возобновил прежнюю пострадавшую церковь. В 1638 году упоминается спасский поп Максим, который платил оброк за землю. Облик существующего ныне церковного здания свидетельствует о более поздней датировке. Вероятно, при наследниках боярина храм перестроили. Первые храмы подобного типа появились в Москве в середине ХVIIв., а по подмосковным сёлам распространились уже во второй половине столетия. Кто же владел Спас-Загорьем в это время?

* РГАДА, ф.1209, оп.1, кн. 325, лл.30об.- 36

Кн. Б.М.Лыков скончался в 1646г., не оставив сыновей. Три дочери получили приданое из других отцовских имений, а родовые вотчины в Оболенском уезде достались его троюродным братьям, Алексею и Ивану Фёдоровичам Лыковым. Раньше они здесь земель не имели, да и вообще возвысились благодаря родству с Борисом Михайловичем. А.Ф.Лыков в 1637г. даже выдал замуж дочь Марию за родного брата царицы Евдокии Лукьяновны — Семёна Лукьяновича Стрешнева. Село Спасское было поделено на две части, которые потом передавались по наследству. Наследником А.Ф.Лыкова стал сын Алексей Алексеевич, который, в свою очередь, отдал имение в приданое за дочерью. Княжна Прасковья Алексеевна в 1673г. вышла замуж за 16-летнего стольника Ивана Кирилловича Нарышкина, дядю Петра I. В Переписной книге 1678г. именно он значится владельцем половины Спасского. Иван Кириллович пал жертвой мятежа 1682г. Оставшись вдовой, Прасковья Алексеевна во второй раз вступила в брак с Василием Колычевым, а когда родился сын Петра I царевич Алексей, её пригласили нянчить наследника престола. *

* Власьев Г.А. Указ. соч., с. 492-493

Другую половину Спасского после кн. И.Ф. Лыкова унаследовал его сын Михаил Иванович (1640-1701). В 1678г. в селе и близлежащих деревнях ему принадлежали 136 крестьянских и бобыльских дворов. В трагическом 1682г. окольничий М.И.Лыков сослужил службу юному царю Петру и его матери Наталье Кирилловне: захватил в плен руководителя Стрелецкого приказа кн. И.А.Хованского. За это Лыкову было пожаловано боярство. И позднее он находился среди сподвижников царя-реформатора. * В 1684г. М.И. Лыков выдал свою дочь, которую тоже звали Прасковьей, замуж за юного князя Аникиту Ивановича Репнина (1668-1726), будущего генерал-фельдмаршала, и в приданое отписал свою долю Спасского. Но молодая княгиня вскоре умерла. Хотя остался её сын Иван Аникитич Репнин (1686-1727), приданая вотчина была возвращена отцу. При М.И. Лыкове в подклете Преображенской церкви устроили зимний придел в честь иконы Казанской Божьей Матери. Антиминс к освящению придела был дан 28 августа 1696г. ** По матери, Елене Дмитриевне, Михаил Иванович был внуком знаменитого освободителя Отечества кн. Дмитрия Михайловича Пожарского. В 1612г. возглавляемое им и Кузьмой Мининым ополчение принесло Казанскую икону в Москву, что послужило к всероссийскому почитанию этого образа Богоматери. Михаил Иванович стал последним князем рода Лыковых-Оболенских. Он умер в 1701г. и был погребён в семейной усыпальнице в Пафнутьев-Боровском монастыре рядом с кн. Б.М. Лыковым, своей первой женой Анной Григорьевной Вердеревской, тремя детьми. В 1703г. здесь же упокоилась и вторая жена князя Евфимия Михайловна. *** Но память о фамилии ещё долго сохранялась: на картах и в официальных документах ХIХв. село именовалось Спас-Лыковщина, хотя сохранялось и историческое название Спас-Загорье.

* РГАДА, ф.350, оп.1, д.367, л.452

**Калужская старина. Т.6 М.,1911,с.12

***Архимандрит Леонид (Кавелин). Указ. соч., с. 193-195

Историк М.М. Щербатов в своей знаменитой книге «О повреждени нравов в России» писал: «…в царствование Петра Великого ближний мой свойственник, боярин Михайло Иванович Лыков, человек пребогатый, бывши воеводою у города Архангельска, выписал ореховую, украшенную резьбою карету, с точёными стёклами, по смерти его сия карета досталась деду моему и почиталась столь завидною и драгоценною вещью, хотя и снова тысячи рублей нестоила, что к.М… (князь Меншиков?) делал нападки на деда моего, чтобы её получить, и за неотдание учинил, что дед мой лишился всех недвижимых имений, которые надлежало ему наследовать после супруги к.Лыкова». * Е.М. Лыкова была дочерью окольничего Михаила Семёновича Волынского, её сестра Анна Михайловна вышла замуж за кн. Юрия Фёдоровича Щербатова (+1737). В феврале 1702г. вдова Лыкова уступила сестре, сё мужу и сыну Михаилу Юрьевичу (1677-1738) половину д. Карпова гора Малоярославецкого уезда и сельцо Николаевское Оболенского уезда. После смерти Евфимии Михайловны все остальные имения мужа и её собственные поступили в Казну. Оттуда в 1706г. эти вотчины, среди которых была и половина с.Спас-Загорья, были даны кн. Григорию Фёдоровичу Долгорукову (1656-1723), дипломату, большому специалисту по польским делам.

* «О повреждени нравов в России» князя Щербатова и «Путешествие» А.Радищева. М.,1983, с.9

Князь почти всё время находился в Польше. В Переписной книге Оболенского уезда 1715г. о половине Долгорукова сказано, что она ”ноне внаёме”. * В 1730г. Спасское было конфисковано у наследников Долгорукова, попавших в опалу после вступления на престол императрицы Анны Иоанновны. И вновь в истории Спас-Загорья появляется хозяин-дипломат, ещё один “птенец гнезда Петрова”. Из казны имение перешло в руки генерал-аншефа, кавалера ордена св. Александра Невского, Семёна Григорьевича Нарышкина (начало 1680-х-1747гг.). Дальний родственник Петра Великого (троюродный дядя) пользующийся его большим расположением, С.Г. Нарышкин учился в Европе, а потом посылался с важными дипломатическими поручениями во Флоренцию, в Данию, Польшу, Австрию и другие страны. В царствование Елизаветы Петровны около пяти лет Нарышкин состоял русским посланником в Лондоне. **

* РГАДА, там же.

**Русский биографический словарь. Т. «Нааке-Накенский – Николай Николаевич Старший». Спб.,1914, с.96

Соседом князей Долгоруковых по имению был граф Гавриил Иванович Головкин (1660-1734), государственный канцлер, родственник и один из ближайших сподвижников Петра I. Ему принадлежала та половина Спас-Загорья, что в 1678г. числилась за И.К. Нарышкиным. * Все свои многочисленные вотчины Головкин получил в награду за службу от самого Петра, при особе которого он постоянно находился, сопровождая царя во всех ближних и дальних путешествиях. Не случайно в Спас-Загорье существует легенда о том, что царь Пётр бывал здесь и даже посадил в ограде Преображенского храма дуб. Все владельцы села петровской эпохи относились к окружению царя. Но если государь действительно посетил Спас, то, скорее всего это случилось в 1724г, когда он приезжал пить воду из минерального источника у с. Угодский Завод.

* РГАДА, там же, л.452

Наследник канцлера Головкина Александр Гаврилович (1688-1760) начал свою дипломатическую карьеру также при Петре I. Будучи послом в Берлине, он женился на графине Екатерине Дона. Его сыновья рождались далеко от Спас-Загорья: Иван — в Берлине, Пётр и Гавриил — в Париже, Александр — в Гааге. 49 лет провёл А.Г. Головкин при иностранных дворах и умер в Голландии. В разных губерниях России у него было около 9,5 тысяч душ крепостных. * В Спас-Загорье к старшим сыновьям дипломата графам Ивану и Петру Александровичам Головкиным по наследству перешло 874 души мужского пола и 808 женского. **

* Русский биографический словарь. Т. «Гоголь-Гюне». М., 1997, ,с.261-264

** Описания и алфавиты к Калужскому атласу. Ч.1. Малоярославецкий уезд, №59

Дипломатам, видимо, некогда было уделять внимание своей Спасской вотчине. В Казанском приделе Преображенского храма в 1738г. над Царскими вратами выпало бревно, и служить стало опасно. В отсутствии вотчинников поп Лука Афанасьев сам обратился с прошением в Синодский казённый приказ, чтобы ему было разрешено произвести ремонт иконостаса. * После смерти в 1747г. Семёна Григорьевича Нарышкина его половину Спасского унаследовал племянник Василий Васильевич (1712-1779). В Преображенском храме до сих пор хранится книга с памятной надписью:”1759 году февраля 24 дня куплена сия месячная минея месяц иулий в Московской типографии в Оболенский уезд вотчину его высокородия господина бригадира Василия Васильевича Нарышкина Спасское к церкви Божия Преображения Господня и Богоматери Казанския и Покрова на церковные зборные деньги два рубли в бытность в том селе Спаском на приказе прикащика Петра Иванова сына Деметеева”. В.В. Нарышкин получил чин бригадира в 1755г., а до этого с юных лет служил в армии. Вскоре его послали губернатором в Белгород, а в 1765г., уже в чине генерал-поручика, — в Новгород. Скончался Нарышкин в 1779г. в Москве и был погребён в Донском монастыре. Первым браком Василий Васильевич был женат на княжне П.И. Сонцовой-Засекиной. Старшего сына, он назвал в честь дяди Семёном. Статский советник С.В. Нарышкин (1731-1807) основные имения имел в Рязанской губернии. Его брат Василий (1738-до 1800) служил главным командиром Нерчинских заводов в Сибири, но был излишне расточителен, растратил не только своё имущество, но и казённое, за что попал под суд. Спас-Загорье унаследовал после смерти отца сын от второго брака Алексей Васильевич Нарышкин (1742-1800), тайный советник, сенатор и камергер. Все три брата Нарышкины увлекались литературой, печатали свои стихи и переводы. **

* Калужская старина. Т.6, с.12

** Русский биографический словарь. Т. «Нааке-Накенский – Николай Николаевич Старший», с.83-85,95

Поэтическое творчество А. В. Нарышкина относится, в основном, к 1760-м гг. Он сочинял оды и элегии, притчи и сонеты, в которых рассуждал о суетности жизни, о ценности для души человека добрых чувств.

Сонет

Чтоб счастьем, живучи, возможно наслаждаться,
Желая всем добра, на свете всех любя,
Чтоб вредным, слабостью, порокам не поддаться,
Все склонности к добру врожденны погубя,

Чтоб век раскаянья в поступках не дождаться,
С покоем правого пред всеми зреть себя,
И просвещающим учением питаться,
А дружбы к обществу людей не истребя,

Любви, другу жизни и книгам посвящаю:
От них приятных дней себе имети чаю,
От них жду вольных дум, покоя и утех.

Один меня в моих пороках исправляет;
Другие подают мне в знаниях успех;
А первая моя все мысли оживляет.

(“Полезное увеселение”, 1761, №12)



Чтобы вникнуть в смысл стихотворения, написанного почти два с половиной века назад, нам сейчас надо приложить усилие. А известный просветитель ХVIIIв. Н.И. Новиков отмечал, что стихи Алексея Нарышкина “весьма много похваляются за чистоту слога, нежность и хорошие изображения”. *

*Русская литература. Век ХVIII. Лирика. М.,1990,с.666

Будучи адъютантом гр. Г. Г. Орлова, в 1767г. А.В. Нарышкин сопровождал Екатерину II в путешествии по Волге. Государыня и свита не только обозревали состояние этой части Российской империи, но и предавались полезным занятиям. Например, они переводили исторический роман француза Ж.-Ф. Мармонтеля “Велисарий”. А. Нарышкин перевёл две главы. Братья Нарышкины также принимали участие в переводе статей знаменитой французской Энциклопедии: Семён — “Экономия”, “Право естественное”, а Алексей — “Нравоучение” и “Посредственность”. Будучи в Париже, А.В. Нарышкин познакомился с Д. Дидро. В августе 1773г. они в одной коляске выехали из Гааги в Петербург, куда Дидро был приглашён Екатериной II. В российской столице Алексей Васильевич поселил философа в доме брата Семёна, подбирал ему книги для работы, знакомил с произведениями русской литературы. По мнению Дидро, А.Нарышкина хорошо знал Россию, в отличие от многих соотечественников. Результатом их бесед стали «Философические, исторические и другие записки различного содержания», написанные Дидро в Петербурге и предназначенные для императрицы.

В дальнейшем А. В. Нарышкин дослужился до чина тайного советника, стал сенатором. Но и литературные его таланты не остались без награды. В 1767г. Российская академия избрала А.В. Нарышкина в свои действительные члены, “отдавая справедливость его дарованиям, отличному знанию языка отечественного и трудам, употреблённым на тот предмет, коим Академия наипаче занимается”. Российская академия, созданная по инициативе кн. Е.Р. Дашковой, объединяла наиболее образованных людей того времени: писателей, духовных лиц, государственых деятелей. Важнейшей её задачей было “возвеличение российского слова”. Владелец половины с. Спас-Загорья А.В. Нарышкин тоже внёс свой вклад в дело развития русской словесности. В 1790-е гг. он отошёл от дел и удалился в Спас-Загорье. В сентябре 1797г. А.Н. Радищев писал из своего имения Немцово А.Р. Воронцову: «Соседей хоть пруд пруди, но я никого не видел. Г-н Алексей Васильевич Нарышкин с семьёй; он болен, живёт в 8 верстах». *

*Цит по: Словарь русских писателей ХVIIIв. Вып2. СПб., 1999

Во второй половине ХVIIIв. при Нарышкиных и Головкиных в южной части трапезной Преображенского храма был устроен придел, посвящённый празднику Воздвижения Креста Господня. Царские врата иконостаса этого придела украшены резьбой. На створках врат в рельефе представлена сцена Благовещения: Богоматерь у аналоя с книгой и архангел Гавриил. В верхней части иконостаса находится скульптурная группа “Распятие”. Резьба Воздвиженского придела ярко раскрашена масляными красками и очень нарядна. В трапезной в особой нише за стеклом хранится объемное деревянное изображение Христа в темнице. Спаситель в терновом венце представлен накануне своей крестной смерти. В раздумьях сидит Он на скамье, склонив голову и касаясь правой рукой виска, левую руку прижимает к груди. Этот трогательный сюжет традиционно называют “Спас полунощный”. Выполнена скульптура во второй половине ХVIIIв.

После смерти А.В. Нарышкина в 1800г. имение унаследовали его племянницы Анастасия Семёновна Грибоедова (она была замужем за дядей автора “Горя от ума” А.С. Грибоедова Алексеем Фёдоровичем) и Прасковья Семёновна Ефимовичева. Сёстры полюбовно разделили наследство. Спас-Загорье досталось Прасковье. * Как часто это женское имя встречается в истории Спас-Загорья! Княжны Лыковы, Нарышкина и её внучка Ефимовичева. А уж сколько местных крестьянок было крещено Параскевами за века существования Преображенской церкви – не счесть. Иконы св. Параскевы-Пятницы в старину можно было найти почти в каждом доме. Перед ними наши предки молились угоднице Божьей о всяком благополучии и счастье домашнем, счастливом браке. В России святая, родившаяся от благочестивых родителей в пятницу, признавалась целительницей от недугов, а также покровительницей торговли, полей и скота. Сейчас в Преображенском храме в красивом киоте стоит большая икона мученицы Параскевы, написанная лет сто назад, но был её образ, наверное, и раньше.

*РГАДА, ф.264, оп.4, д. 535, л.1

Прасковью Семёновну Ефимовичеву (1763-1844) в Спас-Загорье иногда навещали проводившие лето в усадьбе Белкино Бутурлины, знавшие её в Москве. Гр. М.Д. Бутурлин вспоминал: ”Все члены семейства Ефимовичевых, во главе которых была бабушка третьего поколения, Прасковья Семёновна, были лилипуты, и дедушка мой граф Артемий Иванович Воронцов прозвал их перепёлками. О них ходил анекдот, что на одном гулянье в Москве, хотя всё семейство забилось в карету, публика удивлялась, зачем это разъезжает пустой экипаж Ефимовичевых”. Муж хозяйки Спас-Загорья, действительный статский советник Иван Николаевич Ефимович скончался в возрасте 69-ти лет в августе 1817г и был погребён в Казанском приделе Преображенского храма. Старшая дочь Ефимовичевых Екатерина в 1806г. вышла замуж за Д.П.Рунича, а младшая Софья — за генерала А.И.Мамонова. Сын Александр со своей семьёй также проводил лето в Спас-Загорье. *

*Записки гр. М.Д. Бутурлина. В 2-х тт. М.,2006. Т.1, с. 67, 178

М.Д.Бутурлин в своих “Записках” писал, что в 1825г. в числе гостей П.С. Ефимович видел Степана Алексеевича Маслова. “У него было тогда небольшое имение в близком соседстве с Ефимовичевыми. … Маленькое своё имение давно им продано, весь свой небольшой капитал, приобретённый строгою экономиею, по евангельской заповеди, раздал нуждающемуся люду”. * С.А. Маслов (1793-1879) происхождение имел не знатное, родился в семье причетника одного из московских храмов. Он получил прекрасное образование в Славяно-греко-латинской академии и Московском университете. С 1820г. более 50 лет Маслов являлся непременным секретарём Московского общества сельского хозяйства. Человек холостой, он все свои силы посвящал распространению передового опыта в земледелии и животноводстве. Особенно велик его вклад в заведении в России свеклосахарного производства. Более 10 лет Маслов боролся за внедрение вместо простых овечьих полушубков, не выдерживающих сырости, дублёных. Так что всем, кто носит модные дублёнки, стоит добрым словом помянуть Степана Алексеевича. Это был мягкий и отзывчивый к нуждам ближних человек. В 1845г. он основал Комитет распространения всенародной грамотности. Маслов считал, что в России грамотность тесно связана с религией и способствует воспитанию нравственности в среде крестьян. **

* Там же, с.178

**Русский биографический словарь. Т. «Маак-Мятлев». М.,1999,с.114-117

В октябре 1812г., накануне Малоярославецкого сражения с французами, в Спас-Загорье размещалась ставка главнокомандующего русской армии М.И. Кутузова. Хорошо известен пример патриотизма жителей села: они разобрали несколько крестьянских домов, чтобы навести переправу через реку Протву для прохода русских войск. В это трудное для Отечества время в Преображенском храме усердно молились о победе над неприятелем. По местной легенде, вблизи алтаря храма находится братская могила умерших от ран участников Тарутинского сражения. Раскопки 2003г. дают основание верить этому преданию.

Среди владельцев Спас-Загорья ХIХв. уже нет громких имён. В 1851г., например, это пристав 1-го стана губернский секретарь Семён Семёнович Копасский 27 лет и две его сестры, Мария и Александра, 31 и 28 лет. Часть дворов местных крестьян принадлежала штабс-капитану Сергею Афанасьевичу Банину. В приходе были владения помещиков полковника Павла Гавриловича Мурлыкина и его жены Марии Павловны (д. Шемякина), надворного советника Флора Антоновича Жодейко (д. Машкова) и фабриканта Павла Михайловича Губина (д. Митинка). В Преображенском храме было два священника, соответственно приход делился на две части. Исповедывались у того батюшки, в чьей половине числились, а не по выбору, как сейчас. В 1843г. к храму был посвящён Симеон Васильевич Троицкий. Одновременно с ним служил Панкратий Петрович Лихачёв. * Но в 1850г. были введены новые штаты для приходских церквей. По величине прихода (около 1800 человек) храм Преображения Господня с. Спас-Загорья был отнесён к IV классу, в котором полагался следующий причт: священник с жалованием 144р. в год, дьякон (54р.), дьячок (35р.) и пономарь (24р.) ** Отец Симеон в 1869г. перешёл в храм Покрова Пресвятой Богородице на Кариже. Место его занял пожилой вдовый протоиерей Николай Иеронимович Лойко. Меньше четырёх лет был он настоятелем Преображенского храма, но оставил, наверное, след в душах своих прихожан. Родом о. Николай был из Белоруссии, дворянин. В 1825г. окончил Бобруйскую гимназию. В 1829г. в Полоцке его рукоположили в иереи. Затем он долго был благочинным над всеми бывшими униатскими церквями того края. В 1866г. протоиерей Лойко прочитал прихожанам некий мятежный манифест. За это указом Святейшего Синода он был отправлен подальше от своей паствы, в Калужскую епархию, и помещён «для испытания образа мыслей» в Перемышльский Лютиков монастырь. Отбыв наказание, о. Николай попросил дать ему место священника где-нибудь в Великороссии. Так он оказался в Спас-Загорье. Новый священник оказался замечательным проповедником. В Клировой ведомости за 1872г, например, указано, что он произнёс 46 проповедей собственного сочинения. Большинство батюшек в то время за год произносили с амвона 4 поучения. За усердное проповедование слова Божия о. Николай получил одобрение епархиального начальства. ***

* ГАКО, ф.33, оп.2, д.1334, л.72-92

** ГАКО, ф.33, оп.3, д.641, л.15

***ГАКО, ф.33, оп.3, д.993, л.53об.-54

Храм с. Спас-Загорья в конце ХVII-начале ХХвв. поддерживался и благоукрашался трудами и средствами помещиков, священников и прихожан. В его интерьере сохранилось многое из первоначального убранства. Алтарь главного престола Преображения Господня отделён от помещения для молящихся высоким иконостасом конца ХVII.- начала ХVIIIвв, но первоначальная темперная живопись его икон скрыта под позднейшими масляными записями. В иконостасе замечателен портал Царских врат. Основной мотив его позолоченной резьбы – виноградная лоза, древний символ Евхаристии. Местные иконы Преображения Господня, Богоматери Одигитрии, Николы Зарайского, митрополита Алексия, преподобного Сергия Радонежского около 1800г. были одеты в медные посеребрённые оклады. На южной стене храма в киоте стоит икона Божьей Матери “Взыскание погибших”. Прикреплённая внизу табличка сообщает: ”Сооружена сия икона прихожанами села Спаса в память избавления Государя Императора Александра II от злодейского покушения на его жизнь 1880 года февраля в 5 день”. На полях иконы помещены небольшие изображения св. кн. Александра Невского, небесного покровителя императора, и св.мц. Агафии, память которой совершается в тот же день, когда церковью почитается икона “Взыскание погибших”. Именно в этот день Александр II опоздал на ужин, и взрывчатка, заложенная революционером Степаном Халтуриным в столовой Зимнего дворца, взорвалась в его отсутствие. Благочестивые русские люди расценили эту удачу как заступничество Пресвятой Богородицы и святых угодников Божьих. Тем более были тронуты жители Спас-Загорья, что икона “Взыскание погибших” особо почиталась в нашем крае благодаря одноименному чудотворному образу из с. Бор в современном Жуковском районе. Правда, спасский список относится к московскому иконографическому типу, он меньшего размера и не имеет изображения Крещения Господня в верхней части, что является отличительным признаком борской иконы. Сейчас в храме можно увидеть ещё один образ «Взыскание погибших». Эта довольно большая икона ХIХв. помещена на северной стене рядом со списком с чудотворной иконы Божией Матери Боголюбской-Юрьевской, также глубоко чтимой жителями нашей округи.

Во второй половине ХIХв. простоявший два столетия храм выглядел не очень благообразно. Академик архитектуры М.Т. Преображенский, обмерявший и зарисовывавший здание в 1887г., отмечал, что из-за плохого качества извести, использованной строителями, «наружные швы фасадов настолько выветрились, что образовали собой тёмные щели, а верх шатровой колокольни требовал возобновления. Вскоре после этого шатёр был исправлен и покрыт железом (прежде был открытый, кирпичный), крыша и главы окрашены зелёной краской, а стены снаружи покрыты побелкой с заделкой пустых швов». * Значительный ремонт Преображенского храма был сделан в 1890г. на средства помещицы вдовы Анны Павловны Кузминой, пожертвовавшей на это дело около 4 тысяч рублей. Во время работ она сама следила за всеми мелочами, особенно при возобновлении древних икон и стенной живописи. Священником в Спас-Загорье в то время был Алексей Никитич Февралёв, сын протоиерея Н.И. Февралёва из Покровской церкви на Кариже. В 1866г. Алексей Февралёв успешно окончил Калужскую духовную семинарию, несколько лет преподавал священную историю, чистописание и церковное пение в Калужском духовном училище. Затем он женился и смог принять священнический сан. В 1873г. архиепископ Калужский и Боровский Григорий (Митькевич) посвятил его во иерея к Преображенской церкви с. Спас-Загорья. С возраста 31 года и до своей кончины прослужил Алексей Никитич на одном месте и заслужил отзывы о себе как о “выдающемся по заботе о храме” священнике. ** Скончался о. Алексей в 1900г. и был погребён рядом с храмом.

* Преображенский М.Т. Памятники древнерусского зодчества в пределах Калужской губернии. СПб.,1891, с.32

**Калужские епархиальные ведомости (прибавл.). 1891, №16

В Спас-Загорье остались жить его вдова Александра Евгеньевна и дочь Анна Алексеевна, недавно лишившаяся мужа, священика Благовещенского собора в Боровске Алексея Яковлевича Никольского. 28-летняя женщина с пятью детьми вернулась в родительский дом. Место о. Алексея Февралёва в Преображенском храме занял его зять, муж дочери Марии, Сергий Александрович Преображенский. В феврале 1904г. его сменил Иаков (Яков) Фёдорович Казанский, переведённый из Медыни. Впоследствии внук Февралёва Алексей Никольский женился на Ольге Яковлевне Казанской, и три фамилии породнились. Отец Иаков служил в Спасе до 1937г. Имя его числится в списках репрессированных: 17 сентября 1930г. священник Казанский Яков Фёдорович был осуждён «тройкой» на 3 года лишения свободы. В том же списке находим имя Сергея Андреевича Першеева, священника, проживающего в с. Спас-Загорье, осуждённого 20 августа 1931г. на 3 года исправительно-трудового лагеря. * После возвращения о. Иакова его ещё раз арестовывали, но отпустили. Пожилой священник ушёл за штат, а храм закрыли. Скончался о. Иаков в 1939г. и был погребён не около храма, а на сельском кладбище. До сего дня приезжают в Спас-Загорье на лето его потомки.

* Из бездны небытия. Калуга, 1994. Т.2, с.124; Т.3, с.23

Только через 10 лет приход Преображенского храма был возобновлён. Возрождением своим храм во многом обязан архимандриту Никандру (Николаю Николаевичу Николаеву, 1876-1973). Это был человек с необычной судьбой, глубокой верой, открытой душой. Имя его знали в разных уголках России. Священник Вадим Михайлович Красноцветов, ещё служа в Красноярске, слышал, что где-то в Спас-Загорье живёт такой подвижник и врач. Из Сибири ездили к нему лечиться. Поселившись в 1966г. в Обнинске, о. Вадим близко подружился с архимандритом Никандром и многое узнал из его биографии. Удивительно, как порой складывается судьба человека, как ведёт его Господь по жизненному пути. Во время Первой мировой войны Н.Н.Николаев был фельдшером в армии, отличался жизнерадостным нравом, легкомыслием и даже вольнодумством. Храмы Николай Николаевич посещал, но особой ревности не проявлял. В одном женском монастыре он увидел поющую на клиросе юную монахиню. В течение двух лет молодой человек безумствовал, преследуя её, предлагал руку и сердце, но всегда получал гневный отказ. Власть взяли большевики, начались гонения на Церковь. Монашенка уехала на юг Украины к родственникам, но и там нашёл её Николаев. Под влиянием семьи девушка согласилась на брак, но только фиктивный, так как не могла нарушить монашеского обета. Жених согласился, рассчитывая, что потом добьётся взаимности, даже поклялся в храме жить с женой, словно брат и сестра. Но ничто не могло поколебать твёрдой веры его спутницы. Так и прожили они вместе около двадцати лет. Николай Николаевич смирился, принял священнический сан, стал протоиереем. Перед смертью жена взяла с него слово никогда больше не жениться.

Во время Великой Отечественной войны Н.Н. Николаев сотрудничал с партизанами бригады Ковпака. Часто за ним приезжали, завязывали глаза и везли туда, где были раненые. Он оперировал партизан, потом опять с завязанными глазами возвращался домой. На оккупированной территории врач добывал лекарства. Однажды фашисты схватили его, но отпустили, такой у него был наивный и простодушный вид. В 1947г. Николай Николаевич был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» К тому времени он уже принял монашеский постриг в Псково-Печерском монастыре и получил имя Никандр. Вот что вспоминал казначей обители архимандрит Нафанаил (Поспелов): «Он был отличным врачом-хирургом и вообще умельцем на все руки. В считанные минуты вот в этом самом помещении (теперешнем офисе наместника обители) он зашил горло пострадавшему послушнику без всяких медицинских приспособлений. … Даже в бытовых мелочах он был изобретателен. Нужен ему, например, для какой-то работы клей. Он возьмёт в трапезной овсяный кисель. Но ведь кисель может скоро закиснуть! Тогда о. Никандр добавит в него сулемы, и клей этот вообще не портится.

Но, как видно, о. Никандру с его многочисленными талантами Бог определил быть в другом месте. Поэтому в монастыре, промышлением Божиим, у него случились некоторые нестроения.

Приехал он в Троице-Сергиеву лавру. Там к нему отнеслись благожелательно и уже хотели его прописать. Но тут кто-то сказал: «Николай Николаевич Николаев… Да ведь так не может быть, не бывает. Это…это псевдоним». И тогда в прописке ему решено было отказать». * И получил о. Никандр назначение в Спас-Загорье. Преображенский храм был передан Церкви только на бумаге. В здании был ссыпной пункт колхоза. Районные и сельские власти никакого содействия в возвращении святыни не оказывали. Тогда о. Никандр (к тому времени игумен) сам начал выкатывать из храма веялки, из окна алтаря лопатой выбрасывать на улицу зерно. Прибежали колхозники и в тот же день помещение освободили. Собрались верующие, отмыли храм. И после этого не было воскресения, чтобы в храме не служилась Божественная литургия. Одна из старых прихожанок рассказывала, как в Казанском приделе в сундуке обнаружили большое количество икон на холсте, которые сильно попортились от сырости. Отец Никандр благословил женщин пустить их по течению Протвы. Существует такой обычай, что те святыни, которые нельзя возобновить, опускают в реку на Божию волю. В храмах ко всему освящённому относятся благоговейно. Например, воду после крещения из купели выливают в специальный колодец.

*В Псково-Печерском монастыре: Воспоминания насельников. М., 1998, с. 154-158

Архимандрит Никандр был добрым пастырем. Служил он четыре раза в неделю. Неукоснительно исполнял своё монашеское молитвенное правило. Но если затрагивались интересы храма, он становился бесстрашным, без лести и лицемерия входил в любые кабинеты высоких начальников. Благодаря этому храм не закрыли в начале 1960-х гг. при Н.С. Хрущове, который обещал вскоре показать стране последнего священника. Распространилась молва об о. Никандре и как о враче. Пациенты его жили и в Малоярославце, и в Боровске. Почти каждый день батюшка отправлялся навестить кого-нибудьиз них, иногда рано утром до службы. К о. Никандру в поисках духовного и телесного здравия ездили многие обнинские учёные. Например, выдающийся генетик Н.В.Тимофеев-Ресовский.

Архимандрит Никандр оставался на приходе до глубокой старости, скончался в 1973г. Отпевал его ближайший друг, протоиерей Вадим Красноцветов в сослужении собора малоярославецких и боровских священников. Каждый человек в огромной толпе людей, собравшихся в тот день в Спас-Загорье, имел светлое воспоминание о почившем батюшке, был благодарен ему за утешение или исцеление. Могила архимандрита Никандра находится на церковном кладбище.

Воспоминания протоиерея Вадима Красноцветова, бывшего настоятеля храма Успения Пресвятой Богородицы в г. Малоярославец, об архимандрите Никандре (аудио)

Воспоминания протоиерея Вадима Красноцветова (Сторона А)

Воспоминания протоиерея Вадима Красноцветова (Сторона Б)